Походные истории медвежонка Юджина и его семьи. В Крыму. Часть 9
Шрифт:
Была середина сентября, и по идее должно было в столице уже холодать, но вдруг началась невероятная жара. Панда Лола встречала нас возле вагона и помогла с тяжёлым багажом. Мы же хоть и ехали в Крым жить под крышей, всё же намеревались очень много времени провести на свежем воздухе в горах и у моря, а потому у нас один только рюкзак был набит спальниками и тёплым бельишком.
Лола посадив нас в новый поезд, забрав свои подарочки и вручив пачку любимых конфеток Мерси на дорожку, быстро рассказала свои новости. Нахвалила медвежат, как те подросли с последней встречи,
Мы разместились в своём четырёхместном купе с шумом и песенками. Пятое место было в соседнем купе на верхней полке, там предполагалось Сенечке поспать отдельно от нас. В остальном всё было как всегда – медвежно. Мы первым делом попросили стаканы для чая у нашей новой проводницы Танечки. Та была Росомахой, заплутавшей, перепутавшей местность и климат. Да, росомахи очень подвижны и любят путешествовать, но не на столько же, чтоб по жаре кататься!?
– Что за чудеса такие? – поразилась я, когда Танечка пятьсот раз извинившись, что не принесла нам стаканы, убежала теперь точно якобы за ними, но снова случайно повернув к туалетам, а не к своему рабочему купе.
– Никогда с нами такого ещё не приключалось, чтоб нам встречалось столько странных существ на пути. – согласилась Первая Мамочка Медведица.
– А что такое? – тут же спросил Сеня.
– А вы обратили внимание, какие странные все кругом?
– Что не так? – тут уж и Джордж отвлёкся от игры с Юджином. Они кувыркались в простынях, пеленая друг друга и сюсюкая, словно они младенчики.
– Какое-то тотальное неверие в себя, сомнения, тревоги, беспокойство, рассеянность – все эти качества в существах нас нынче окружающих, показатель не о них, а о нас самих. Да? – подытожила сразу и ответ детям и вопрос мне Кью.
– Так и есть. Это значит, что мы теперь такие. Ну, что же с этой Танечкой? Росомахи падальщики в большинстве случаев, а она прямо дамочка-одуванчик – хрупкая, беззащитная, словно брошенное на ярмарке дитя. – говорила я совершенно Танечку не ругая, что все наши конфеты от Лолы почти уже растаяли по такой жаре, а чая как не было, так и нет. Я понимала, что ей тут тоже не место, как и Калебу Клуни. Ей вообще свободу подавай, а не работать на бессчётное количество запросов от путешественников: принесите тапочки, хочу вафельку, где мои полотенца? Танечка бегала как бешенная курица, а не Росомаха, пытаясь собрать свои разбегающиеся в разные стороны глаза.
– Это значит не на своём месте мы? – нахмурилась Кью.
– А где же нам быть? – вдруг очень по-взрослому спросил Юджин.
– Да тут быть, тут, сыночек. Не пугайся. Мы с Мамой образно выражаясь, метафорически. Просто, правда, вот уже мысленно в Москве живём, а сами только Домом в деревне располагаем. Денег у нас лишь на дорогу до Феодосии, а на обратный путь нет. Да я и не знаю, хочется ли мне возвращаться. Всё как-то не так. И что там впереди – неизвестно. Хочется Чуда. Какого-то яркого, сочного, шумного Чуда! Согласны?
– Согласны. – как-то не оптимистично хором
– Да вы не пугайтесь, любимые. – успокаивающе погладила всех малышей по кругу я. – Мы с Первой Мамочкой что-либо придумаем. Это лишь временный раздрай какой-то.
– А Медведица Ди правда нас приглашала остаться до Новогодних Праздников? – спросил Сеня.
– Приглашала. Но мы пока не согласились. – кивнула Кью и улыбнулась. – Кстати, надо написать ей, что мы сделали пересадку. Что всё по плану, чтоб не волновалась. Говорит ещё, что будет встречать нас на вокзале!
– Руа! Руа! Руа! – загалдели медведи, приободрившись, и надо отметить, что это единственная «р», которая всегда у Юджина получалась благополучной сама по себе. Мы с Кью договорили позже, когда медвежата все втроём поднялись на верхнюю полку, поставив мой походный ноутбук ДзенОм с мультфильмом на вторую верхнюю полку и устроив там кинотеатр. Мы с Кью подметили во всех мелочах о том, что как только поменялось наше внутреннее состояние, в котором больше не было стабильности в завтрашнем дне, так и вокруг, в реальности снаружи всё стало отражать наше внутреннее смятение.
– Как быть? – спрашивала Кью.
– А как тут будешь? Мы наверняка не знаем, чего хотим. Не знаем как этого «не знаем чего» достичь. И единственное, в чём мы сейчас уверены, что нам нужна пауза – этот отпуск. Вот после него нужно будет собраться с духом и всё переиначить.
– Как?
– Выстроим план действий. Распишем поэтапный план. Начнём движение. Придём же мы к чему-то!?
– Придём! Но сейчас-то можно что-то предпринять? Не нравится мне то, что я вокруг вижу. У тебя и прежде все клиенты были с запросом на ответы: «Куда податься? Что делать? Как быть?». Но сейчас что-то и без клиентов какой-то швах! Уже все вокруг встречные – потерянные инопланетяне и не могут себе даже ответить на вопрос «Кто я?».
– Здоровски, что мы с тобой это рассмотрели. Что понимаем, что мир – наше зеркало души. Но теперь ещё надо не начать себя ругать, что мы такие неопределённые и не самостоятельные, а наоборот, подбодрить себя за смелость двигаться вперёд. Похвалить за то, что хотим большего!
– Хвалю тебя! Ты очень смелая, Та! – сказала на полном серьёзе Кью.
– Спасибо, конечно. Но хвалить-то надо не друг друга в данном случае, а самих себя. Внутренней поддержки не хватает. Друг другу-то мы всегда плечо и опора, крепкая высокая гора за спиной или мягонький надувной матрас на волнах – плыви, расслабься. Но поддержка снаружи не помогает справиться с внутренними трудностями.
– А потому нам самим себя стоит хвалить?
– Да.
– Я всегда себя хвалю! – сказал Джордж неожиданно со второй полки.
– Правда? – удивилась я. Джордж обычно растворялся в мультиках и его даже хоть десять раз позови, не дозовёшься, пока звук не выключишь или на паузу не поставишь. Тут, видимо, он устраивался поудобнее со своей тарелочкой кукурузных хлопьев в меду и что-то конкретное привлекло его внимание…
– Да. Я всякие песенки пою про то, какой Джордж, – то есть я, – молодец!