Походы викингов
Шрифт:
Он нанес сильный удар хазарскому государству и присоединил к Руси славянские племена, прежде подвластные и платившие дань хазарам.
С флотом из 2000 судов и 80 000-ным войском он плыл Днепром в Черное море. В тех местах, где нельзя было плыть, суда по обыкновению перетаскивались по сухому пути. Держась западных берегов Черного моря, он дошел до Боспора Фракийского, грабил окрестные места, жег дворы и церкви, наконец явился перед Византией и готовился взобраться на стены этого города. Гречески к император, Лев VI, откупился от него дорогой данью. В знак победы Олег повесил свой щит на воротах Византии и воротился в Киев с таким множеством золота и серебра, дорогих тканей, вин и других вещей, что у невежественного народа прослыл «вещуном», человеком, одаренным сверхъестественными качествами. [193]
193
Личность Олега представляет, без сомнения, самый колоритный образ именно скандинавского викинга той поры. Показательно, что даже самые ярые антинорманисты редко покушались на скандинавское происхождение этого князя. В действительности Олегу, согласно летописи всю жизнь довольствовавшемуся фактически постом регента при Игоре (не исключено, однако, что эта роль была краткосрочной и на самом деле Олег был в дальнейшем воеводой, соправителем, своего рода могучим ярлом
Спустя некоторое время, когда Олег уже умер и Игорь, сын Рюрика, княжил в отцовском государстве, неслыханное до тех пор предприятие норманнов, явившихся под именем руссов (морской поход в Прикаспийские страны), навело ужас на азиатские народы. На 500 судах, каждое с сотней человек войска, они по обыкновению поплыли Днепром в Черное море, обогнули Тавриду (Крым), вошли через Киммерийский Боспор в Азовское море и потом и р. Дон; в том месте, где эта река сближается с Волгой, они перетащили суда через перешеек, или высоты, отделяющие эти обе реки, в теперешнем Царицынском уезде, опять поплыли Волгой, мимо города Итиля, в Каспийское мире (Хазарское у арабов), рассеялись по нем, везде на берегах делали высадки, разразились грозой над мирными жителями и привели в страх все прибрежные народы Азии.
Сколько могли припомнить в то время, Каспийское море никогда еще не носило неприятельских кораблей. На нем обыкновенно не видали других судов, кроме рыбачьих и купеческих. Напрасно жители Дшиля и Дейлейма собирались дать отпор неприятелю; напрасно составлялись войска из народов Таберистана, Джорджана, Бардаа, Аррана, Бейлакана и Азербайджана: русские разбили их, победили полководца Ибн-Абис-Садаа и дошли до Нефтяной земли в Ширванском государстве. После этих набегов они, по обычаю викингов, снесли награбленную добычу в безопасное место — на острова Каспийского моря, поблизости нефтяных берегов.
Окрестные жители собрали войско, переправились на острова в лодках и купеческих судах, чтобы отнять награбленное добро и истребить морских разбойников. Викинги построили свои суда в боевой порядок, поплыли навстречу неприятелю, уничтожили его флот и перебили множество мусульман. Многие месяцы они держались на Каспийских берегах и ужасно разорили их. [194]
На возвратном пути они принуждены были в устьях Волги сражаться с сильным мусульманским войском и потерпели жестокое поражение; однако ж, после некоторого времени, показались опять на Каспийском море: проникли в Куру, устремились к Бардаа, столице Аррана, и взяли этот великий и богатый город; они провели в этой стране целый год в разных походах и частых стычках с туземцами.
194
Это случилось в начиле IV в. хиджры. 300-й год Магометанского иисчисления совпадает с 18 августа 912 года христианского. Упомянутый поход в Каспийское море был предпринят ими между 912 и 919 или 922 и 927 годами.
Со своими флотами и способностью к переездам одних мест в другие по рекам и морю, русские войска были ужасом для всех приморских и приречных жителей той страны. В своей земле они были храбрее и искуснее всех соседей в военном деле и прекрасно умели образовывать хороших воинов из своих славянских и чудских подданных. Сверх того, Рюрик передал своему роду норманннскую воинственность и предприимчивость. [195]
Спустя 180 лет по основании Русского государства на Волхове, в княжение Ярослава, четвертого Рюрикова потомка в нисходящем колене, русское владычество распространилось от берегов Балтийского моря до Угрии и Черного моря и к востоку до Азии, следовательно, имело пределы нынешней европейской России. Те же князья, так быстро распространившие русскую власть и положившие начало государственному значению Русской державы, вместе с тем водворяли гражданский порядок, давали законы и старались, сколько могли, образовать народ и возвысить его из состояния невежества, в какое был погружен, на ту же степень образования, на которой находились прочие, более успевшие в том, европейские народы.
195
Старинная храбрость, счастье и предприимчивость норманнов оставались неизменными в продолжение целого столетия после Рюрика; мужество первого поколения умерло даже в детях правнуков; подобно Рюрику, его преемники, кажется, превосходно умели устраивать отличные войска из народов, покоренных ими. Славяне и чудь под начальством норманнов, явились непобедимыми.
Олег строил города, заводил управление и войско, установил определенные подати, которые должны были платит славяне, кривичи, меря и варяги. Ольга, дочь варяжских родителей, супруга Игоря, во время малолетства сына своего, Святослава, велела строить мосты и проводить дороги для облегчения торговых и других сношений между разными племенами государства; мудрым правлением она снискала в русски летописях бессмертное имя. Владимир Великий, сын деятельного воина и завоевателя, Святослава (которого русские историки сравнивают с Александром Македонским), обратился в христианство и распространил его на Руси по греческому обряду и исповеданию; вместе со святою верою появились письменность и первые начала образования; Владимир любил науки и музыку, держал скальдов при своем дворе; призывал к себе немецких и греческих художников и ученых, заводил училища, строил великолепные храмы, пролагал новые торговые дороги. Он отправлял посольства к западному и греческому императорам и к мусульманским государям в Багдад. Его сын, Ярослав, зять Олафа Скетконунга Шведского, издал первые письменные законы, обличающие их северное происхождение, по чрезвычайному сходству со скандинавскими. Он сновал город Дерпт в Ливонии, заставлял переводить многие книги с греческого и привел Русь в сношение со всеми образованными народами. Куда ни приходили норманны, где ни основывали новые государства, они всюду приносили с собой ту же любовь к наукам и искусству, то же стремление к образованию, которые еще во время переселения народов отличали готское племя от многих других.
Всего более помогли усилению русского владычества и быстрым успехам русского оружия непрерывные связи царствующего на Руси дома с его родовой страной и помощь, получаемой оттуда во время великих опасностей и в трудных обстоятельствах. Сын Рюрика, Игорь, в войне с греческим императором понес такой урон на море и на суше, что едва с третьей долей войска вернулся на Русь; он послал за помощью в Варяжскую землю, за море. С варягами, пришедшими оттуда на выручку и с войском, набранным на Руси, он опять пошел к Константинополю. Уже одна молва о приближении русского войска привела в смятение всю Грецию император, не дав еще дойти Игорю дальше Дуная, начал переговоры с ним, возобновил прежний договор с Олегом и осыпал русского князя пышными подарками,
В первых столетиях существования русского государ ства при Рюрике, Олеге, Игоре, Святославе, Владимир! Великом и Ярославе варяги составляли главную военную силу Руси. Варяжские вожди всегда водили в бой славян ские и чудские войска; из варягов состоял совет и придворные чины великих князей; варяги составляли земское вой ско для защиты страны от неприятеля; при посольствах и переговорах с иноземными князьями всегда употреблялись варяжские мужи; [196] им поручались вообще высшие важные дела и должности в государстве; еще во время Нестора они составляли главную часть населения в Великом Новгороде; [197] это подтверждают и рассказы северных саг об усердных посещениях скандинавами России, или так называемой у них Гардарики. [198] Родовые и племенные связи, имевшие в то время очень важное значение, поддерживали живые, дружеские сношения между этими странами. Русские князья искали убежища в Скандинавии, а северные — в России, если невзгоды заставляли их покинуть отечество.
196
О Якуне есть сведения; 1) что он имел слабое зрение и носил на глазах златотканную повязку, и 2) что он был сыном шведского короля, Олафа, и братом Ингигерд, супруги Ярослава. Одновременность и родство между Якуном и русским князем делают очень вероятным, что этот Якун был Анунд Яков, сын и преемник Олафа Скетконунга. Якун по-славянски, то же, что Яков.
197
В числе русских уполномоченных, заключивших в 912 г. мирный договор между Олегом и греческим императором, встречается один со славянским именем, и не боло двух или трех в числе 50 русских послов, подписавших в 945 году мирные условия между Игорем и императором Константином. При том встречаются следующие русские имени Фарлаф (Фярульф). Рулоф (Рольф), Руальд (Райнвальд), Фрелаф (Фридлейф), Труан (Транл), Лида (Лидальф), Гуннареф (Гуннар), Альдан (Гальдан), Гудоф (Гуде), Фруди (Фроде), Фристен (Фросте), Бримиальд (Бриниольф), Адун (Адоин), Гомоль (Гаммаль), Кяр, Карл, Ингель, Вермунд, Грим, Коль, Свен, Фасте и т. д. Эти имена, совершенно сканндинавские.
198
Непревзойденным и лаконичным историческим произведением, подведшим в свое время итог более чем полуторастолетней дискуссии о роли варягов на основании письменных источников и сохраняющим актуальность по сей день, стала книга В.Томсена «Начало Русского государства» (СПб., 1891). В ней также приводится блестящий разбор номенклатуры личных имен летописи, демонстрирующий высочайший процент присутствия скандинавов в среде господствующего класса Руси (прим. ред.)
Когда ж с введением христианства походы викингов прекратились и внутренние смуты Скандинавии заняли внимание прежних морских разбойников, кончились и походы в Россию; вспоможения не стали более нужны для русских; поселившиеся на Руси скандинавы мало-помалу слились со славянами или потерялись в их многолюдстве. Со временем преобладание варяжского племени прекратилось совсем, потому что варяги были очень малочисленны в сравнении с превосходящим числом туземцев. Славянские нравы и язык получили господство; все государственное устройство приняло соответственное тому направление. Этому содействовали особенно два обстоятельства, снова возвратившие Русь в расстроенное состояние, из которого с большим благородным мужеством извлекли ее первые государи: 1) разделение Руси Владимиром Святым и его потомками, имевшее следствием междоусобные войны, и 2) покорение Руси монголами (1238 г.), погубившее все, и дали начала образования, в пространстве 250 лет, когда Русь находилась под игом монголов.
Глава двенадцатая
Варяги в Константинополе
Но не в одну соседнюю Гардарику, ко двору русских князей, ездили храбрые скандинавы; любовь к странствованиям, желание ознакомиться с миром и добиться славного имени везде, где только идет война и где храбрые подвиги награждаются богатством и известностью, завлекали их в Константинополь Миклагард, великий город северных саг.
Еще Константин Великий, в первой половине IV века составил 40-тысячный отряд из готов, живших в союзе и дружбе с ним. Они назывались Foederati, союзники, особливо потому, что служили в императорском войске не по обязанности, как природные его подданные, и не по при нуждению, как покоренный народ, и потому против воли несущий военную службу, но как охотники, по условиям союзного договора. С того времени у всех императоров вошло в обыкновение набирать воинов между варварскими народами. Эти иноземные полки в последнее время составляли главную силу империи. [199] Многие следы, как видно из истории переселения народов, показывают древнюю, долго сохранявшуюся, родовую связь между готами на берегах Балтийского моря и готами на Черном и Адриатическом морях, во Фракии и Италии. Мы находим, что готы долгое время служили в войсках греческих императоров, что почти с верностью можем отнести к тому же времени не было обычая древних скандинавов за жалованье, воинскую добычу и почести поступать на службу к восточно-азиатским императорам. Прокопий, живший в середине VI века, разговаривал с людьми, пришедшими в Грецию с острова Туле. С падением готского царства, вероятно, перемещения в эти страны прекратились; с тех пор, при великом, все еще не установившемся, движении народов, новые чуждые племена вторглись не только в прежние области островов на берегах Балтийского моря, но и в их владения на Днепре и Дунае.
199
Институт федератов явился вынужденным и на первых порах достаточно эффективным средством выхода из фатального военно-политического кризиса, в который вступила Римская империя. Готы же представляют наиболее классический и рафинированный пример федератных отношений с варварским племенным союзом. Однако варваризация армии, подхлестнутая вливанием в ряды защитников Империи все новых варварских контингентов, в конечном счете явилась одним из основных источников гибели Западной части некогда великого целого. Византии же удалось сохранить устойчивость и продлить свое существование еще на тысячелетие, в чем далеко не последнюю, а порой первостепенную роль играли именно отряды германских, а позднее преимущественно скандинавских, воинов (прим. пред.)