Похороненный дневник

Пулли Д. М.

«Значит, лишившись яичек, свиньи делаются счастливее?» — хотелось спросить Джасперу, но он удержал язык за зубами.

— И потом, — продолжал дядя Лео, — одного-единственного борова вполне хватает, чтобы год за годом снабжать поросятами всю округу, и боров этот принадлежит Артуру Хойту, живущему вон за тем холмом. Ну что, готовы?

Джаспер не чувствовал себя готовым, но решил стойко выполнять все дядины распоряжения.

— Быстро зацапал и сразу режешь, не то хряк живьем слопает. Дай ему хоть шанс, и он точно с тобой

поквитается! — Посмеиваясь над шуткой, дядя Лео провел средних размеров свинью в небольшой загон и притворил дверцу.

Уэйн кивнул Джасперу:

— Потому и не стоит валиться на землю в свинарнике. Там нужно твердо стоять на ногах. Верно, па?

Джаспер едва расслышал ответ своего дяди. Беднягу Роя уже перевернули на спину и стреножили: все четыре копытца связаны веревкой и притянуты к столбу ограды. Без всякого промедления дядя Лео схватил то, чем наградил хряка всеблагой Господь, и расщепил надвое. Рой издал пронзительный визг, исполненный муки. Джаспер отшатнулся от загона, чувствуя, как от лица отливает кровь.

— Не робей, мелюзга, — хохотнул за его спиной Уэйн. — Па уже сотню раз это проделывал. Верно, па?

— Каждое лето, — согласился дядя Лео. — Уэйн, держи соль наготове.

— Уже здесь, — кивнул Уэйн, выставляя на перекладину ограды картонную коробку.

— А соль зачем? — прошептал Джаспер.

Вопрос потонул в страшном вопле, когда дядя Лео одним ловким движением отсек хряку оба яичка. Все, что Джаспер съел прошлым вечером, вдруг подскочило к горлу, а его собственные яички, наоборот, будто вжались в желудок.

— Так, ребята. Отошли! — гаркнул дядя.

Уэйн вцепился в локоть Джасперу и оттащил кузена на несколько футов назад. То, что случилось потом, произошло до того быстро, что Джаспер не осознал всего сразу. Дядя Лео опрокинул полкоробки соли на открытую рану Роя, и тот завизжал вдвое громче прежнего. Одним махом дядя сорвал с оскопленного хряка веревки и перескочил через ограду. Отчаянно крича и брыкаясь, свинья заметалась в загоне.

— Сделал дело и беги наутек. К нему сейчас подойти — все равно что осиное гнездо палкой ворошить. Сейчас наш Рой зол как черт, — объяснил дядя Лео, отряхивая солому с коленей. Он ополоснул окровавленный нож в ведре с водой, прежде чем вернуть его на стену.

Джаспер во все глаза глядел, как несчастный хряк, неуклюже подскакивая, с истошным визгом кружит по загону.

— У него… он поправится?

— Ну конечно! К ужину будет в полном порядке… Кстати, держи-ка, — сказал дядя Лео и протянул Джасперу носовой платок в красных подтеках. В платке было завернуто нечто размером с грейпфрут. — Бегом на кухню, отдай их своей тете.

Когда Джаспер понял, что ему вручают, у него челюсть отвисла.

— Тут тебе ферма, парень, а не зоосад. У нас ничего не пропадает зря, не то что в вашем ненаглядном городе. Держи давай, — дядя Лео ухватил Джаспера за ладонь и заставил забрать платок в пятнах

крови вместе с еще теплым содержимым. Усмехаясь, он хлопнул племянника по плечу:

— Будешь держать уши по ветру, а рот на замке, и мы еще успеем, пожалуй, сладить из тебя настоящего фермера.

Джаспер еле выдавил улыбку в ответ.

Глава 3

Детские годы в родительском доме — вы назвали бы их счастливыми?

— Где тебя носило? — раздалось за прикрытой дверью спальни Джаспера. Отцовский голос.

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — крикнула мама в ответ. — Мне пришлось выйти в чужую смену.

— Я искал на молокозаводе, Алтея. Живо отвечай, где была!

— По-твоему, я вечно торчу в чертовой конторе? — Громко хлопнула дверца кухонного шкафчика. Что-то забулькало, наливаясь в бокал. — Каждый раз одно и то же! Мы обязаны это обсуждать? Ты же знаешь, Галатас постоянно отправляет меня с поручениями. Мне пришлось сбегать на склад.

— Это еще зачем? Почему он придумывает тебе эти поручения, а?

Мама вздохнула:

— Потому, что я хорошо работаю. Неужели так трудно в это поверить?

— А я скажу почему! Мне не нравится, как этот тип на тебя смотрит!

— Не говори чепухи.

— Я ему не доверяю, Алтея! Ходит слушок, будто в этой его конторе крутится еще кое-что, помимо бумажек с цифрами.

— Боже, Уэндел! Опять ты со своими сплетнями. Передай ребятам на заводе, чтобы не совали свои чертовы носы куда ни попадя! На складе ничего нет, кроме масла и сливок. Ясно тебе?

Повисла тяжелая пауза. Когда отец заговорил снова, в его голосе звучало поражение:

— Сколько еще вечеров Джаспер просидит здесь, всеми брошенный?

— Никто его не бросал… Он был внизу, с миссис Карбо. — Стук бокала о столешницу. — Терпеть не могу, когда ты так говоришь. Я бы с радостью побыла дома с сыном, но что я тогда скажу своему боссу?

— Одно лишь слово: «нет».

— Как я могу взять и сказать Галатасу «нет», сам подумай? И еще… нам нужны деньги.

Отец Джаспера испустил долгий свистящий вздох; его голос прозвучал почти неслышно:

— Дело не только в деньгах. Я не… не могу вот так жить.

Входная дверь их квартиры отворилась, щелкнул замок.

От этого негромкого звука внутри у Джаспера сделалось совсем пусто. Он хотел было крикнуть вслед: «Папа! Не уходи!»

Но не успел и рта раскрыть, как уже падал в глубокий черный колодец.

ПАПА!

Дернувшись, Джаспер проснулся. Сердце колотилось о ребра, и лишь после нескольких судорожных вдохов он сообразил, куда приземлился. Он был в маленькой кровати Уэйна, за тонкой занавеской. Выдохнул с облегчением. И сразу понял, что обмочил пижаму.