Похорони Меня Ложью
Шрифт:
Как они смеют развлекаться, когда весь мой мир перевернут вверх дном?
Как они смеют быть молодыми и свободными, когда из-за них в моей душе царит тьма?
Когда деревья раздвигаются, уступая место скале и Дикарям вокруг нее, я вижу красное. Ослепляющая ярость поглощает каждый мой вздох, занимая пространство в каждом кусочке моего тела. Я дрожу, мои руки трясутся, а ноги угрожают подогнуться.
— Ты жалкий ублюдок.
Мой голос стальной, прорезает звук их смеха.
Все взгляды устремляются на меня. Улыбка Винсента исчезает, а остальные парни выглядят смущенными. Я приближаюсь
— Держись, блядь, подальше от моей сестры, — я скриплю зубами, в моем тоне ясно слышится предупреждение.
Увидев руки Трента на Маккензи, что-то во мне оборвалось. Защитная жилка, о которой я и не подозревала, вышла поиграть, и я приняла ее. Я всегда принимала ее, если это означало защиту моей сестры.
От едкой ухмылки на его лице закипает ад. Красный всплеск гнева, затуманивающий мое зрение, не похож ни на что, что я когда-либо испытывала раньше. Я знаю, на что они способны, и ни за что не подпущу никого из них к своей сестре. Она не такая, как мы. Она никогда не была такой, как мы. Она слишком хороша для нашего мира. Слишком мила и слишком наивна. Легко поддается порче и использованию. Только через мой труп я позволю этому случиться.
— Да ладно тебе. Я просто хотел немного развлечься.
— Я знаю, что ты от нее хотел, и клянусь Богом, если я еще раз увижу тебя рядом с ней, я убью тебя. Ты меня понял?
Остальные ребята охают, как дети. Все, кроме Винсента. Он стоит так же спокойно и отчужденно, как всегда, побуждая меня повернуться к нему.
— Это твой последний шанс, прежде чем я превращу твою жизнь в ад.
Я вглядываюсь в его взгляд, пытаясь найти в нем хоть какое-то подобие человека или хотя бы одно искупимое качество. Но этого нет. Винсент Хоторн ходячая, говорящая оболочка человеческого существа. Внутри он мертв. Именно это и привлекло меня в нем поначалу, каким тихим и недосягаемым он был. Его глаза были бесконечными черными планетами, которые казались мрачными пятнами, если смотреть в них слишком долго. Он казался задумчивым и серьезным, а я была глупой идиоткой, если когда-либо думала, что входит в его жизнь безопасно.
— Отвали, Мэдисон, — рычит он.
— Чего она хочет? — спрашивает Маркус, и в его голосе слышится смущение.
Мы с Винсентом смотрим друг на друга, и когда на его лице появляется ухмылка, мое
тело дрожит от ярости. Эту ухмылку я знаю слишком хорошо.
— Ничего. Где остальные бутылки? — спрашивает он, не сводя с меня глаз.
В них светится вызов. Всегда вызов — всегда игра.
— Мы направляемся к Себастьяну, чтобы забрать остальное. Но нужно поторопиться. Через час он уезжает в очередной гребаный семейный отпуск. Погнали, Маркус.
Трент резко поворачивает голову в сторону тропинки, и Маркус следует за ним. Он бросает последний взгляд через плечо, вероятно, все еще пытаясь понять, что происходит.
Неловкая тишина опускается, когда мы все поворачиваемся и смотрим, как Трент и Маркус исчезают за деревьями, оставляя меня наедине с Винсентом и Заком.
Взгляд Зака мечется между нами и нашим молчаливым противостоянием. Он скрещивает свои мощные руки на груди и хмурится.
— Кто-нибудь хочет объяснить, что, блядь, происходит между вами? С прошлого года вы оба ведете
Винсент ухмыляется. Темный блеск проникает в его глаза, посылая страшную дрожь по моей спине.
— Мы записали на видео, как занимаемся сексом, и теперь бедняжка Мэдисон боится, что оно попадет не в те руки. Ты сама этого хотела. Ты вошла в мою жизнь. Ты практически, блядь, умоляла меня об этом, а теперь... вдруг хочешь его удалить. Ты что, вернулась из Италии и теперь считаешь себя крутой? Лучше, чем все мы?
Слезы разочарования наворачиваются на мои глаза от его бессердечия. Руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в ладони, разрывая кожу. Он понятия не имеет. Ни малейшего понятия, что он сделал и как сильно разрушил мою жизнь.
— Ты изнасиловал меня! — кричу я, слезы блестят в моих глазах.
Все следы юмора на их лицах исчезают. В лесу внезапно воцаряется тишина. Звук ветра, шепчущего в кронах деревьев, полностью затихает, как будто сама Мать природа понимает всю серьезность этого момента. Мое тело трясется, когда я делаю шаг к Винсенту. Под подошвами моей обуви хрустят листья и ветки.
— Ты изнасиловал меня, причинил мне боль и записал это ради своего больного удовольствия.
Они оба становятся мертвенно-неподвижными. Тишина вокруг нас почти невыносимая.
Его губы сжимаются в мрачную линию. Тьма, с которой я неохотно сталкивалась раньше, приникает в его глаза.
— В ту ночь произошло совсем другое, и ты это знаешь. Мы были чертовски пьяны.
— И я умоляла тебя остановиться! — кричу я, мой голос отражается от секвойи вокруг нас.
Я отваживаюсь взглянуть на Зака и вижу, что краска отхлынула от его лица. Шок виден на его лице и длится добрых десять секунд, прежде чем он, кажется, приходит в себя и избавляется от эмоций. Его взгляд устремляется на Винсента, который, в свою очередь, смотрит на меня убийственным взглядом.
Я выставила его полным дерьмом перед его другом. Выставила его монстром, каким он на самом деле является, и теперь он собирается заставить меня заплатить за это.
— Тебе действительно следует научиться держать язык за зубами, Райт, — рычит Винсент, совершая угрожающий шаг ко мне.
Мое сердце колотится о грудную клетку, и я сглатываю внезапный комок страха в горле.
Я никогда в жизни особо не боялась. Но здесь, в эту самую секунду, я никогда не была так напугана. Говорят, ты знаешь, когда умрешь. Это леденящий душу опыт, который мало кто может почувствовать. Это то, что я чувствую всем своим существом, когда Винсент и Зак приближаются ко мне.
Глава 1
Маккензи
— Кензи, тебе пора вставать. Ты не можешь здесь оставаться.
Голос проникает в мои темные мысли, но я не могу пошевелиться. Я вообще ничего не могу сделать. Страх впивается мне в грудь, и я чувствую, как слезы текут по щекам, но не могу их остановить. Кажется, я вообще ничего не могу сделать.
Мое тело неподвижно. Такое чувство, будто меня привязали к столу, и в мою плоть постоянно вонзаются ножи.