Похоть
Шрифт:
Припарковавшись, Бог посмотрел на меня и приподнял бровь, на что я ухмыльнулся.
– Боишься? – вернул я ему его же слова.
– Спроси меня снова, когда мы окажемся внутри. И к твоему сведению, я не собираюсь трахаться с тем придурком, Гордыней. Он выглядит, как пихарь.
Я расхохотался, схватившись за живот.
– Не думаю, что мы должны трахаться друг с другом, но приятно знать, что ты способен зайти так далеко ради полного посвящения, – пошутил я, мягко ударив его по руке.
– Что смешного? – спросил Зависть, подходя
– Просто Бог дал мне знать, насколько готов потрахаться ради братства.
Я подмигнул.
– Аминь, – ухмыльнулся Зависть.
Вскоре к нам присоединились остальные, и мы с некоторой опаской поднялись на ступеньки крыльца.
– Готовьтесь продать свою душу ради «Элиты», – пробормотал Гордыня, постучав костяшками пальцев в дверь.
Когда она раскрылась, мы погрузились в мир наслаждений и греха.
Мягкая музыка звучала соблазнительными нотами, задавая тон. Повсюду разгуливали женщины. Множество пригодных для траха женщин в нижнем белье и закрывающих лица масках.
– Оставьте мораль за дверью, ребята, – Зависть облизнулся и исчез в море плоти.
Это оказалось намного проще, чем я думал.
Глава 17
Наркотики, виски, обнаженная кожа, стоны наслаждения. Руки повсюду, губы в неожиданных местах и новые позы, которые я никогда в жизни еще не пробовал.
Если все задания для инициации будут такими же, как несколько ночей назад, то добиться посвящения будет довольно легко. Так бы я стал полноправным членом в мгновение ока.
Коридоры Сент-Августина теперь казались мне богаче. Странно, но я почти чувствовал себя частью истории. Словно принадлежал ей.
Проходя по аудитории, я смотрел на все новыми глазами. Раньше я не замечал его, но теперь увидел Гордыню в дальнем конце помещения. Он уже оценивающе смотрел на меня. Гордыня всегда выглядел напряженным, и мне это нравилось. Похоже, он также сосредоточен на «Элите», как и я. Мне хотелось узнать его историю. Гордыня вдруг наклонился к сидевшему рядом парню, вслед за чем тот тут же собрал свои вещи и поднялся, а Мэйсон кивнул мне, приглашая сесть рядом.
– Это не игра в «музыкальные стулья», – вздохнул профессор, когда я пошел к освободившемуся месту.
– Привет, – поздоровался я с ним, и Гордыня постучал ручкой по запястью.
– Хорошие часы.
Да, верно.
Я все еще должен был вернуть их Богу. Впрочем, ему было плевать. Если бы я захотел оставить их себе, он просто заплатил бы за них своему ювелиру, у которого брал их напрокат. Но я хотел покончить с принятием подачек и зарабатывать на жизнь самостоятельно.
Позволив себе пробежаться по нему взглядом, я отметил, что Гордыня был одет далеко не в брендовые вещи. Его сапоги походили на военные, скорее рассчитанные на долголетие, чем на моду.
– Встретимся в месте посвящения через две ночи, – прошептал Гордыня, а потом поднялся и вышел прямо посреди занятия.
Он заставил меня пересесть только ради этого?
За обедом ко мне присоединились Зависть и Гнев. Сперва мы сидели в тишине, а потом Зависть вскочил на ноги так быстро, словно у него в штаны залетели пчелы, и хлопнул рукой по столу, прежде чем взгромоздить на него задницу.
– Мы должны что-нибудь сделать. Давайте где-нибудь потусуемся.
– Я в деле, – усмехнулся я, глотнув содовую. – Нам нужно отдохнуть, и мы должны сближаться с братьями, верно?
– Верно, – воскликнул Зависть. Он едва мог усидеть на месте. Я бы не удивился, узнав, что Зависть уже под кайфом. Внезапно он замер, его глаза потемнели.
Проследив за взглядом Зависти, я заметил направлявшуюся к нам девушку. Из-под каштановых локонов виднелись темные глаза, а на стройной фигуре красовалось кокетливое летнее платье. Она остановилась возле нашего столика и что-то протянула Гневу.
– Ты сегодня забыл бумажник, – ответа девушка ждать не стала, она мельком глянула на меня, а потом развернулась и ушла.
– Кто это был? – спросил Зависть, поднимаясь на ноги и все еще провожая ее взглядом.
– Моя сестра, так что перестань пялиться на ее задницу, – практически прорычал Гнев.
Я улыбнулся. Должно быть, это для него сущий кошмар. Его сестра была потрясающей. Я готов был поспорить, что каждый друг Гнева когда-либо приставал к ней. Или, по крайней мере, хотел.
– Она так на меня посмотрела, – произнес Зависть, и мне пришлось закашляться, чтобы скрыть смех. Должно быть, он просто хотел раззадорить Гнев. Эта девчонка даже не взглянула в его сторону.
– Если это был взгляд на мертвеца, то ты прав, – предупредил Гнев, бросив в него жареную картошку.
– Она тоже здесь учится? – спросил он, испытывая свою удачу.
Вскочив на ноги, Гнев игриво схватил его за голову. Они продолжали препираться, пока я заканчивал есть сэндвич.
Отпустив его, Гнев отсалютовал нам и начал пятиться.
– Где встретимся?
– У меня дома, – отозвался я. – Я пошлю вам всем адрес.
– Я уже знаю, где ты живешь, – проинформировал меня Зависть.
Нахмурившись, я прибрал за собой и выбросил мусор.
– Следишь за мной? – пошутил я, но его лицо вытянулось, словно ему дали пощечину. – Я шучу, – тут же успокоил я Себастьяна. – Встретимся около девяти.
Я направился внутрь, но затормозил возле самой двери, когда мимо пронеслись светлые кудри. Честити едва не влетела головой в дверь.