Похождения Покойников
Шрифт:
Генри разорвал молчание:
– Эфора мы все-таки были друзьями и напарниками. Расскажи нам, как действует цветок "Цимаду".
– Еще чего!- ответил противный голос - выдать секрет, за которым охотится сразу дюжина галактик. Скажу лишь одно, это связано со временем и пространством.
– А когда ты нанесешь удар? Не томи!
– А вот, что вас достало. Ожидание казни, хуже самой казни!- Эфора рассмеялся.
– То, что вас ждет, я и сам толком не представляю. В любом случае ваша жизнь изменится.
Генри прошептал на ухо Герингу:
– Они хотят помучить нас и потянуть время. Не дадим им подобного удовольствия. Давай на всех
– Я все время пытаюсь это сделать, но их силовой луч держит слишком крепко. Двигатели трещат от перегрузки.
– Геринг в досаде сплюнул.
Пауза затянулась, и бывший эсесовец принялся ругаться матом. Затем перешел к оскорблениям Кварри и их ублюдочной расы. Геринг, таким образом, провоцировал нанесение смертельного удара, так как терпеть пытку ожиданием, не было никакой мочи. Вскоре к ним присоединился Адольф, лишь Генри Ропата скрестив конечности, замер в неподвижности. Его рот слегка шевелился, было видно, что вирус молится.
Когда иступленные ругательства достигли апогея, что-то явно переменилось. Стены катера стали сужаться, полился какой-то сумасшедший неестественный оранжево-фиолетовый свет. Все предметы стали искажаться, конструкция поплыла, а тела вирусов растянулись, напоминая червей. Все это сопровождалось дребезжанием циркулярной пилы и нарастающей какофонией. Геринг, возможно впервые в жизни испугался по настоящему, до этого страх был не ведом солдату - Третьего Рейха. Затем все смешалось как каша, предметы, рычаги, приборы, тела вирусов - превращаясь в студень и жидкость.
Наконец все сплелось в единый сплошной ком, кипящий как суп. Вирусы одновременно ощущали себя и катером, и креслами, казалось, жили друг в друге.
Затем Геринг увидел себя как бы со стороны, уже не в форме вируса, а человека распятого на кресте. Потом он же, но уже под колесами танка "Тигр" - гусеницы крушат кости, вот он горит в печах Освенцима, в полной мере испытывая ту боль, что терпели сожженные, такими же эсесовцами как он сам, люди. Одновременно его рвала на части акула, избивали и плевались школьники, в плоти воробья клевали вороны, в плоти косули грызли волки, в плоти цыпленка глотала лиса. То он как червь висит на крючке, ему больно и крупная жирная рыба заглатывает его лицо. Вот он насекомое, что отчаянно бьется в сети паука, и коварный членистоногий вонзает жало в его глотку. То он грудной младенец, которого живьем бросают в огонь. Одновременно топчут ногами и разрезают живот. Вот он привязан к пыточному столу и некто с, до боли знакомой физиономией методично терзает его тело. Включает ток, постепенно повышая напряжение, лязгают зубы и трещат кости. Геринг подымает глаза и узнает, это он сам. Вспоминает, как в бытность эсесовцем сам пытал и истязал людей, в том числе и женщин с детьми. А видения с реальной болью не оставляют, вот его вешают советские партизаны, вот он сам голодает за колючей проволокой и рад съесть хлеб, облитый помоями. То его окунают с головой в фекалии, то в кишащую червями мусорницу. Кошмар за кошмаром. И, наконец, падение атомной бомбы, слепнут и вытекают глаза, выпадают волосы, зубы, кожа покрыта язвами, плоть заживо гниет. И он, превращаясь в труп, постепенно рассыпается.
– Если Ад и есть, я видно попал в него! Прости Господи! Я всего лишь служил Рейху и Букертаю!
– Стонет Геринг.
Двоим его друзьям ни чуть не легче, они тоже ловят кошмары, но с несколько иной спецификой. Один ближе к мафии, друг к арабским террористам. Генри грезит как с
Пираты долго не могут придти в себя. Наконец, самый закаленный среди них, Геринг осматривается. Кругом лежат сугробы, сыплется снег. Вдали видны массивные дома с маленькими окнами и толстыми стенами. Рядом с ним два каких-то незнакомых человека. Герман окликает их.
– Ты кто?
– Я?- Рослый детина удивлен.
– Адольф Шифер.
– Да!- Геринг смотрит себе на руки. Действительно у него не ласты, а крепкие человеческие руки. Ноги в блестящих свежееначищенных сапогах. Геринг ощупывает одежду, осматривая себя. На нем мундир гаупмана СС. На груди стальной крест первого класса. Два субъекта стоящих с ним одеты как рядовые эсесовцы. Геринг тычет во второго.
– А ты кто!
– Генри Ропата! А вы извините кто?
– Ваш командир Герман Геринг.
– Но мы же вирусы!
– Были вирусами!
– Геринг вздохнул, расправил плечи и полной грудью вдохнул морозный воздух.- А теперь мы снова люди. Чего уставился? Каким-то образом это оружие с дьявольским цветком сработало таким образом, что мы оказались в своем прошлом, вернее я.
– А мы!
– Адольф подошел к Герингу.
– А вы со мной. Почему-то из множества силовых и транс-временных линий был выбран именно этот поток. Это уже тайна "Цимаду". Мы же должны в свою очередь подумать, как быть нам дальше. Возможно это временное наше пристанище, или наоборот мы здесь застряли на всегда, и нам предстоит здесь жить и приспосабливаться.
– Есть один способ проверить это.
– Произнес Адольф.
– Какой?
– Сделать себе харакири. Ведь после смерти наша душа должна переместиться из этого мира.
– Это всегда успеется. А пока, в разведку.
Отвыкший от снега Геринг несколько неуклюже шагал по сугробам, Адольф и Генри следовали за ним. Снегопад прекратился, и уже можно было разглядеть доты. В дали, в облаках на мгновение мелькнуло солнце, оно было непривычно круглым, потом словно испугавшись, ушло за тучу. Часовой в белом халате передернул затвор пистолета-пулемета.
– Пароль!
– Черная лошадь!
– Машинально ответил Геринг.
– Проходи!
Отвыкшим от морозов бывшим вирусам было зябко, и они с удовольствием спустились в бункер.
Ваши документы!
– проревел, вышедший им на встречу штунбанфюрер СС. Геринг полез в карман, его руки дрожали. Наконец он сунул заветную бумажку.
– Вот так! Герман Геринг летчик, Ас. А это кто?
– Адольф Шифер и Фридрих Клейн.
– Быстро ответил атаман космических пиратов, опасаясь, что американское вернее английское имя вызовет подозрения у эсесовца.
– Тоже документы. Сюда. Шнель!
Геринг боялся инцидента, но неожиданно Адольф и Генри вытащили самые настоящие документы. Герман с облегчением улыбнулся:
– Вот видите Герр майор, ваши подозрения напрасны.
– Можете пожаловать к столу.
Немцы ели консервы, кусок свиного мяса и пили шнапс. Втроем они охотно присоединились к трапезе. Немецкая водка приятно согревала горло, мясо было сочным и вкусным. Подкрепившись, свежеиспеченные эсесовцы поинтересовались делами на фронте.