Похождения проклятых

Лишь одного святого среди всех считают духовным основателем Первопрестольной.

Лишь его во все времена величали и величают Хозяином Москвы. Из всех сыновей великого Александра Невского только он, самый младший, продолжил дело отца, усвоив христианское благочестие и мудрое мужество своего родителя. И Господь предназначил высокую будущность его потомству, избрал род его для управления землею Русскою. Имя ему — святой благоверный князь Даниил Московский.

Слишком рано он осиротел, на втором году жизни. И достался после раздела отцовского наследия самый слабый и ничтожный удел — Московское княжество, небогатое поселение, умещавшееся в крохотных размерах земли. Да и ту землицу выделили старшие братья Даниилу лишь спустя десять лет. Но печать особого избрания Божия уже лежала на нем. Видно, не зря назван он был в честь преподобного Даниила Столпника, подвижника веры и благочестия, жившего за семь веков до него. У Господа кроме материальных богатств есть еще и другие дары, главные, духовные. И хоть невидимы оком, но на весах Божиих — самые дорогие и ценные.

Довольный своим жребием, Даниил не отнимал чужой собственности ни насилием, ни коварством, как другие князья. Наделенный сердечной кротостью и милосердием, миролюбием и незлобием, он берег свою совесть и всегда старался гасить ссоры любовью. Храбрый, он брался за оружие только для того, чтобы грозою меча устрашить злонамеренных. И Господь сам благословил его новыми владениями. Здесь корень соединения русских княжеств, начало мощной державы и первенство Москвы над всеми прочими городами и весями.

А ведь выступали против него братья. Сначала в 1282 году Димитрий пошел с несправедливыми притязаниями, но дело благодаря разумности Даниила кончилось миром, не дошло до сражения. Потом, три года спустя, выступил Андрей, но вновь удалось избежать междоусобного кровопролития. В 1293 году на Москву опять обрушились тяжкие беды: это вероломный Андрей привел на Русь татарские орды. Достаточных сил для сопротивления у Даниила не было. Он мог бы покинуть город и укрыться на время в одной из своих дальних деревень, но остался. Как бросить подданных? И вместе с народом своим пережил все ужасы варварского набега, сохранив ценой полного разорения жизнь людей. А когда стояли они на пепелище Москвы, Даниил принял решение раздать пострадавшим жителям все остатки своего личного имущества, дабы возродилась столица из руин.

Не стал мстить благоверный князь своему коварному и честолюбивому брату. Хотя мог, ибо два года спустя во главе большой рати сошелся с ним возле Юрьева. Но он был истинным христианином и знал, что негоже русским побивать русских же. Братская кровь не пролилась в угоду тщеславию, обиде и мести. А затем собрались все русские князья в городе Дмитрове и заключили между собой мир перед общими врагами — с Востока и Запада. Даже неспокойный и мятущийся духом Андрей вдруг словно прозрел и одумался. Христианское человеколюбие и доброделание младшего брата Даниила так на него подействовали, что он добровольно передал ему и свою власть, и титул Великого князя. И все другие также признали его первенство.

Никогда Даниил Александрович не ездил в Золотую Орду, чтобы заручиться там поддержкой, являя тем самым пример остальным князьям. Строил он свою власть как самостоятельный государь, не позволял враждебным силам вмешиваться в дела русские.

И, подобно отцу своему, умел водить за собой полки, коли приближалась беда. Так он разбил и рассеял в 1301 году татарские отряды, ведомые на московские земли неразумным рязанским князем Константином. А самого Константина пленил, но содержал в Москве как гостя, со всеми княжескими почестями. Не отвечал злом на зло. Таким с измальства воспитала его мать, благочестивая Васса, дочь Полоцкого князя Братислава. В духе крепкой веры и упования на Бога, нелицемерной любви к своему народу и к своей Родине — Святой Руси. Может потому-то и завещал ему свое самое богатое и сильное Переяславское княжество его племянник Иоанн, умирая бездетным? Кому же еще, как не любимому всеми Даниилу?

Вот так и выдвинулась Москва, без вражды и кровопролития, в будущее великое царство, в единое государство, в державу, объединившую под своим скипетром необозримые земли и народы. Без кротости и смирения Даниила, без его простоты и мудрости, без истинной христианской любви не было бы и будущего подлинного величия России. Широко и щедро было сердце святого князя, служил он не только родной земле, но прежде всего Богу и Небесному Отечеству.

Вся жизнь его была подлинным неизреченным чудом. Но и после кончины его чудеса, совершаемые им, не окончились. А таинственным и промыслительным образом продолжают изумлять нас, спасать и радовать…

Когда меня среди ночи разбудила моя сбежавшая прямо из под венца невеста, я был, естественно, недоволен.

— Не прошло и полгода, как ты объявилась вновь, — проворчал я в телефонную трубку. — Совесть есть?

Но Маша меня конечно же как всегда не слышала и не хотела слушать.

— Нужна твоя помощь, — торопливо сообщила она. — Я, кажется, попала в страшно неприятную историю.

— Ничего иного я и не ожидал. Самая неприятная история вообще связана с твоим появлением на свет, — не скрывая ехидства, сказал я. Впрочем, я еще не до конца проснулся и тупо смотрел на циферблат будильника, пытаясь определить время: эти чертовы часы то убегали нервными скачками вперед, то плелись в хвосте своей более цивилизованной родни. Лишь позже я сообразил, что они показывают вечность, то есть стоят мертво. А вот лунное пятно на полу подозрительно вздрагивало, словно желе на блюде. Наш дом иногда потряхивает, поскольку рядом строят какую-то очередную станцию метрополитена и работы не прекращаются ни днем, ни ночью.

— Что случилось? — спросил я как можно суровей. Хотя уже знал, что мне никуда не деться, не зарыться с головой под одеяло и не заснуть вновь.

— Это не телефонный разговор. Но все очень серьезно.

— Звучит интригующе. Ладно, приезжай.

— А мне не надо никуда ехать. Я под твоими окнами.

Я слез с кровати и выглянул на балкон. Маша внизу помахала мне рукой с сотовым телефоном. Рядом с ней стоял какой-то бородатый мужчина. Он ничем не махал и даже выглядел как неподвижная статуя. Вернувшись в комнату, я сказал в трубку:

— Через пять минут. Дай мне одеться.

— Можно подумать, что я тебя не видела голым! — ответила мне на это моя непутевая невеста.

Здесь следует сделать некоторое отступление. Все, о чем будет рассказано, — это реальные события, происходившие в действительности, а то, что они наполнены некими метафизическими тайнами, — не вина автора, который никоим образом не желал вкладывать в них эзотерический смысл. И это даже не вольное изложение пособия по психиатрии, как может показаться на первый взгляд, а просто сумма фактов и ситуаций на фоне российского пейзажа в течение семи дней 200… года.