Похождения рофессора Эпикура
Шрифт:
В комнатке их было трое: сам Эпикур, тяжело раненый Вакси и гливер. Гливер что-то пробормотал нечленораздельное и сразу умер. Было довольно холодно, голова Эпикура кровоточила и болела.
– Что будем делать?
– спрашивал он у Вакси, но тот только стонал в ответ и просил воды.
"Если провал в памяти невелик, то часов через сорок стажировка заканчивается, - думал, лежа на спине, Эпикур, - только бы они газ не пустили или не зажарили нас здесь!.. Конечно, бездарно роту положил, но в рамках темы."
Загремели по металлу шаги, и под железным белым потолком
– Пить...
– простонал Вакси.
– Застрелите меня, только дайте воды!..
Со скрипом распахнулась стена. Двое солдат подхватили Вакси под руки и поволокли его по открывшемуся за стеной длинному проходу без дверей. Радист только слабо отбивался.
– Попрошу ваш мандат!
– потребовал молоденький офицер в форме внутренних войск, склоняясь над Эпикуром.
"А что, если скрыть мандат, - мелькнула крамольная мысль.
– Но это значит - лишение степени. Скрыть мандат - это испачкать честное имя ученого."
– Пытать будете?
– спросил он, протягивая офицеру свою картонку.
– А как же?! Вы не узнаете меня, профессор? Посмотрите, посмотрите получше!
Где-то за стеной невдалеке раздался пронзительный стон Вакси. Вероятно, за него уже взялись.
– Это новинка, - увидев заинтересованность Эпикура, объяснил офицер.
– Электродыба, очень эффектно! Я думаю, он уже все сказал.
– Злая улыбочка кривила тонкие губы молодого офицера. Его черные блестящие глаза были полуприкрыты. На фуражке горела в свете белой лампы кокарда.
Эпикур узнал его. Любимый аспирант - Мишель, лучший ученик. Он-то знает толк в пытках. Эпикур сам предложил ему тему: "Эйфория во время пытки как проявление неведомого свойства духа."
– Ну что, пошли?
– спросил Мишель.
Эпикур поднялся и, хватаясь за голову, последовал за своим учеником. Дверь в комнату, где пытали Вакси, была открыта. Офицер разрешил посмотреть, и Эпикур остановился перед этой дверью.
Все было ярко освещено здесь. Раздетый по пояс Вакси был прикручен оголенной проволокой к сложной металлической конструкции, а рядом суетился маленький рыжий инженер в белом халате. Он вертел какие-то рукоятки, подтягивал цепи, включал и выключал небольшой черно-красный рубильник. Комбинезон Вакси валялся рядом на полу. По груди радиста текла кровь. Мутными от боли глазами он посмотрел на Эпикура и прошептал:
– ... Я молчал... Я ничего не сказал!..
– Голова Вакси свалилась на грудь.
– Ну, ты чего?! Ты чего?!
– закричал, занервничал инженер.
– Вы попробуйте электрошок на сердце, - посоветовал Мишель.
– Возможно, вам удастся вытащить его еще на пару часов. Он подтолкнул Эпикура в спину, мол, не задерживайся, но тут же приказал остановиться.
– Вы не имеете права!
– на офицера наскакивала маленькая рыжая женщина в халате и белых тапочках.
– Сегодня материала практически нет! Вы срываете эксперименты!..
Откуда она взялась, Эпикур не понял, но в сердце его медленно зародилась надежда. Он разглядывал длинный коридор, тянувшийся перед ним. Многие двери были приоткрыты,
– Не могу, - Мишель пожал плечами.
– У меня разнарядка, документ! Не имею права!
– Имеете, имеете!
– маленькая женщина поправила свои рыжие волосы пухлой ручкой.
– У вас разнарядка на его жизнь, а мне он нужен на три-четыре часа для опыта!.. При нашем подходе ни один волос не упадет с его головы. Обещаю вернуть вам его целиком.
"Какое все-таки наслаждение стоять вот так, когда других уже пытают, а тебя еще нет!
– отметил Эпикур.
– В этом есть что-то настоящее... Это грань бытия!.."
– Хорошо, - неожиданно согласился Мишель.
– Я вам его уступлю, на четыре часа, не больше! Через четыре часа я вернусь за ним!
Он ушел, пощелкивая каблуками, по выложенному кафельной плиткой коридору. Маленькая женщина отперла своими ключами одну из дверей и вежливым жестом пригласила Эпикура войти внутрь. Комната ярко осветилась. Электродыбы здесь не было, но имелись в наличии все необходимые орудия пытки по среднему номиналу. Обежав все это богатство глазами, Эпикур поморщился.
– Да вы присаживайтесь, присаживайтесь!
– говорила она, пододвигая кресло.
– Небольшая студенческая разработка, - она была немного возбуждена, немного нервничала.
– Этакий эксперимент, - она щелкнула пальцами.
– Какой эксперимент?
– угрюмо спросил Эпикур. Он не был противником каких бы то ни было экспериментов, но он был противником того, чтобы эксперименты проводились на нем.
– Работа называется "пытка пыткой", - объяснила женщина.
– Суть в том, что я не буду вас пытать...
– А кто меня будет пытать?
– спросил Эпикур.
– Вы все еще не поняли, никто не будет вас пытать... Это вы сами будете пытать меня. Тут ни о какой военной тайне речи нет: я загадываю число, а вы пытаете меня всеми известными вам способами, пытаясь это число из меня выжать. Будете пытать? Ну!
– Она улыбнулась.
– Ведь мы договорились?!
– Ладно, - задумчиво протянул Эпикур.
– Вот и хорошо, - она погладила своей маленькой пухлой ручкой его огромную грубую руку.
– Вот и начнем, - она на миг откинулась в своем кресле, зажмурилась. И тут же, как ребенок, вскинулась, опять улыбаясь.
– Все, я загадала число! Вы можете начинать меня пытать.
– Ну, и какое же число вы загадали?
– спросил Эпикур, оценивая то последнее удовольствие, что подарила ему судьба.
– Не скажу!
– звонким и задиристым голосом отозвалась женщина.
– А если я не буду вас пытать, вообще не стану?
Она вздохнула:
– Если вы не станете, я сразу вызову того любезного офицера, и пытать будут вас, но не через четыре часа, а теперь же!
– Ладно, ладно, хорошо, - закивал Эпикур.
– Дайте-ка вашу ручку, - он взял маленькие пальчики женщины и прикрутил их болтами со скобами к специальному столику.
– Ну, и какое же число вы загадали?