Похождения Шипова, или Старинный водевиль
Шрифт:
Гирос. Он? Он был. Несомненно.
Полковник. Как же он был, когда вы только что утверждали, что не был?
Гирос. Он? Он не был, ваше высокоблагородие. И я не был...
Тут полковник вскочил.
– Аи!
– крикнул Гирос и заслонился обеими руками...
Николай Серафимович принялся выхаживать по кабинету, не говоря ни слова, да так стремительно, что давний неведомый мотив не поспевал, летя за ним следом, и ударялся об стены, и разлетался в мелкие брызги, часть из которых попадала на Гироса.
...В полку небесном ждут меня...
"Какое
– думал полковник.
– Какая грязная возня! И вокруг чего?.. Навозные жуки высасывают из пальца историю, чтобы доказать мне, что я свинья! Кому это надобно?.."
...Зачем тебе алмазы?..
– А что, - вдруг оборотился он к Гиросу, - значит, ежели вы правы, стало быть, я полная свинья?
– Упаси бог!
– испугался Амадей.
– То есть вы получаете деньги и умываете руки, а я - ничтожество и бездарность, ибо я никакой угрозы от Ясной не наблюдал, а вы наблюдали?
– Упаси бог, ваше высокоблагородие...
"Она энергична и умна, - продолжал размышлять полковник.
– Слава богу, я в том убедился. Добра, женственна... Чего же тянуть?"
– Вы, не прикладывая усилий, развратничая и пьянствуя, оказываетесь зоркими охранителями порядка, а я - дурак и ротозей - проворонил подпольные станки и всякие козни графа Толстого?.. А может, вам поручено меня дис-кре-ди-ти-ро-вать?
– Да что же это такое!
– в отчаянии крикнул Ги-рос.
– Ваше высокоблагородие, куда же это годится? Это же напраслина!..
"Просто я отправлюсь к ней, - подумал Николай Серафимович, - и скажу, и все ей скажу... Что же будет? Укажет на дверь? Не укажет. Одинокая, беззащитная, белорукая... Не укажет, не укажет..."
– Вы славный человек, - сказал он Гиросу, отчего итальянец даже просиял.
– С вами можно иметь дело... Жаль, что вы успели уже себя немного очернить, когда пустились в ложь... Тамбовский мещанин и все такое... Жаль.
– Ой-ёй-ёй!
– захохотал Гирос, запрокидываясь.
– Я им заливал, а они и ушки развесили! Да ведь Я так это. Дай, думаю, ляпну...
– А жаль, а жаль...
– Да господи, это ж я так, пулечку пустил... Ну, пустил маленькую... ну, простите, ваше высокоблагоро...
"Ах, да что мне ее пенсион? Или она будет об том убиваться? Дурочка, голубоглазая птичка... Да я распутаю этот зловещий клубок, не беспокойся, ради тебя, котенок, царевна-лягушка, Золушка, бог свидетель и судья..."
...Зачем тебе алмазы и клятвы все мои?
В полку небесном ждут меня...
Уже давно Гироса не было, он исчез, едва ему было позволено, а полковник все вышагивал йо кабинету.
"Какая грязь!
– думал он.
– Значит, ежели вы виноваты, граф Лев Николаевич, стало быть, и я виноват, что недоглядел? Так я докажу им, докажу вашу порядочность и непричастность..."
...В полку небесном ждут меня.
Господь с тобой, не спи!..
Наконец явилась молчаливая экономка и сырой тряд" кой протерла кожаное кресло, в котором восседал еще совсем недавно несчастный грек.
8
(Из неофициального
генерал-губернатора Тучкова П, А.
– управляющему
III Отделением генерал-майору Потапову А. Л.)
...Просто диву даюсь на Вашу прозорливость. Вы прочтите, Вы только прочтите донесение этого агента, и Вам станет ясно, какое бесценное сокровище у нас в руках. Не скрою, я долго мучился в поисках благоприятного решения ужасного вопроса, связанного с Графом Толстым и со всей этой историей, но ничего обнадеживающего никак найти не мог, как вдруг этот маленький человечек, это чудовище, возьми и придумай способ, достойный быть рожденным лучшими умами. Да что это со мной? А достоин ли я своего места? А может, мне лучше удалиться в свою подмосковную, да и не тешить себя зря? Вот какие мысли рождались во мне, покуда я размышлял над предложениями, полученными из Тулы. Но это я так, почтеннейший Александр Львович, из пристрастия к самобичеванию. А Вы-то неужто обо всем знали заранее, то есть знали, что он такой ловкач? Ведь я-то думал: ну что это почтеннейший Александр Львович затевает с эдаким-то чудищем? Быть беде. Теперь же, однако, представляю гордость Государя за Вас да за Князя, когда он узнает, как тонко и неумолимо был погашен сей отвратительный очаг политического распутства.
Теперь Вы спрашиваете, что мне лично известно о Графе Толстом, и верно ли, что он автор перечисленных вами книжек, и что я об этом думаю. Действительно, Граф пописывает, и, как говорят, не без успеха, что-то там такое действительно у него есть, хотя в нынешние-то времена у нас все ведь пишут, кто во что горазд. Ужасно не само писание, а ежели оно оборачивается против существующих порядков. Вот Граф и сподобился. И видите, почтеннейший Александр Львович, оказывается, неспроста это пристрастие Графа к исключенным и всяким прочим сомнительным молодым людям: среди них, вероятно, ему легче сеять зерна зла.
Предвижу Ваше решение и уже распорядился об отправке денег известному Вам лицу, чтобы не задерживать хода предприятия...
(Из неофициального письма Тучкова П. А.
– неизвестному)
...и Вы за этим хорошенько проследите, ибо Генерал Потапов несомненно раздувает это дело и все лавры попытается присвоить себе, несмотря на то, что Ваше участие в сем деле не второстепенно и именно от Вас в свое время мы с Графом Крейцем и получили предписание споспешествовать...
(Из официального письма шефа жандармов, главного начальника III Отделения,
генерал-адъютанта князя Долгорукова В. А.
– Потапову А. Л.)
...В главном не могу не одобрить блестящей выдумки. Это именно то, что было нам так необходимо. В нашей с Вами работе случайностей не бывает, и вот Вам наглядный пример. Мы не случайно обратили внимание на первое донесение о Графе Толстом и не случайно распорядились отправить туда именно этого агента. Опыт и интуиция с очевидностью подсказали, что он не простой пройдоха, но, обуреваемый жаждой принести пользу Государю и лично мне преданный, он выполнит поручение с тщанием, чего бы это ему ни стоило.