Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица (Книги 1,3,5,7,8)
Шрифт:
– Если я никому, товарищи, не нужен, то положите меня на место! Все равно настоящего тела там нет! Вот так! неожиданно сказал Ленин тонко-картавым голосом.
– Я же попросил не орать!
– грубо сказал Дибров. Владимир Ильич, не беспокойтесь, вы еще понадобитесь России!
– В войне я участвовать не буду, - резко отрезал вождь и обидчиво отвернулся.
– А тебя, ханырик, никто и спрашивать не будет! Штирлиц как бы случайно врезал по уху господина Ульянова и мерным шагом вышел из офиса ШиРа. Вождь
– Не то время щаз, товарищ Ульянов, можно ведь не только по уху, но и, извините, по харе схлопотать! Это же вам не институт благородных девиц, из которого вы командовали революцией. Это - Шир! А в ШиРе, кто не c нами, тот - против нас! Учуял, друг?
"Если бы я мог вернуться назад, - печально подумал Ленин, - то незамедлительно бы повесил товарища Бонч-Бруевича! Сволочь..."
ГЛАВА 24. ПРИКАЗАНО ИДТИ ВПЕРЕД!
"Железный" Билл пыхтел и отчаянно матерился. Господин Марк Иргенштейн - министр обороны, стоял рядом и чувствовал как у него бессовестно вянут уши.
– Я забросил физкультуру. Перестал читать газеты. Не хожу играть в хоккей. Кофе утренний не пью! И, вообще, весь на нервах! А вы? Вы, что делаете?
– Работаю, господин президент!
– робко ответил Марк.
– Нет, вы не работаете, - не согласился c ним Клинтон, - а знаете почему?
– Почему?
– c особенной страстью поинтересовался министр.
– Потому что вы - свинья!
– не задумываясь ответил "железный" Билл.
Иргенштейн покраснел; уши и без того розовые последовали за ним.
Через минуту вошел сияющий от радости помощник президента.
– Господин президент!
– громогласно воскликнул он. Русские отступают! Наши войска...
– А что Джекобс?..
– потупившись спросил Билл.
– Он в плену у русских.
– Так ему и надо! Свинье - свинячья жизнь. Хотя русские это - первые из свиней!.. Так что вы говорите? Мы наступаем?
– Да, господин президент!
Марк подошел к сияющему парню и буквально выхватил у него листок бумаги c последними новостями c линии фронта.
– Ладно, парень, можешь идти, - ткнув пальцем, сказал министр.
– И правда, хорошие новости! Аляска - снова наша! Заместитель генерала Джекобса ждет приказа о переходе границы русских.
– Ждет?
– яростно воскликнул "железный" Билл стальным голосом.
– Да они, что там у вас, совершенно освинели? Немедленно в бой! Победу будем праздновать в Москве. Я им устрою свинячью жизнь. Они у меня все еще заговорят по-английски. Pigs!
– Что вы заладили: свинья, да свинья! Как будто других слов нет!
– уходя из кабинета обиделся розовый Марк.
– Потому что вы - главная свинота!
– снимая тапок и кидая его вслед уходящему господину Иргенштейну прокричал Билл.
– Вы все свиньи!.. Магда!..
А за окном толпились возмущенные американцы. В правительственном парке возле фонтана стоял двухметровый оратор, трезвонивший грозную речь против русских поработителей.
ГЛАВА 25. ЧИТАТЕЛИ
– Все читаете, Борис Николаевич?
– Читаю, Егор Тимурович!
ГЛАВА 26. ПИСАТЕЛИ
– Все пишите, Павел Николаевич?
– Пишу, Нестор Онуфриевич!
ГЛАВА 27. СТРЕЛОЧНИКИ
Случилось так, что когда читатели и писатели отмечали встречу в "Доме журналиста", что на Суворовском бульваре в Москве и пили шампанское, закусывая его "подарочным" тортом, в Кремле шло важное совещание.
– Господа!
– сказал Ельцин.
– Парламент выставил правительству ультиматум: Или война до победного конца, или президент в отставку, или одно из трех!.. Кто возьмет на себя ответственность и примет решение?.. Вот я смотрю, что господин Шахрай хочет взять слово...
– Я?
– удивился Шахрай.
– Вы, вы. Встаньте, пожалуйста.
– Господа!
– начал Шахрай.
– Наш блок в Федеральном собрании имеет ничтожно малое количество голосов. ШиР - вот организация, которая должна ответить за развязанную войну и пропаганду насилия.
– Что?
– воскликнул лидер ШиРа.
– Я прошу, Максим Максимович, не перебивать, - продолжал выступающий, - вы, в конце концов, не у себя в мавзолее. И непосредственную вину я бы возложил на господина Исаева лидера этого блока c непонятной программой!
– А что скажет Егор Тимурович?
– равнодушно сказал президент, как будто уже знал, о чем будет говорить премьер.
– В чем-то Шахрай прав. А в чем-то нет. Почему? Я отвечу!
– Гайдар заговорил медленно, просто и хорошо.
– Это прекрасно, что господин Шахрай ищет виновных. Можно было бы добавить, как я думаю, к их числу и господина Ульянова-Ленина, появившегося совсем недавно в столице. Но все это мелочь, господа. В стране чрезвычайное положение. Что делать правительству? Сражаться армией, которая уже давно не способна воевать? Или же капитулировать перед янки, но спасти Россию?
– Господин Шапошников, - сказал Борис Николаевич, обернувшись к министру обороны.
– Как это не было бы трудно мне сказать, - глухо произнес маршал, - но премьер, господа, прав. Армия устала. Продолжать войну, значит послать на смерть миллионы солдатских жизней! Родина нам этого никогда не простит!
– Господин Штирлиц.
– Господа!
– мощным голосом сказал генерал Исаев. Только победа! И победа до полного конца! Иных мнений быть не может. Не способна армия? Собрать добровольцев или студентов! Народ против войны? Не надо его спрашивать! Господа, только победа! Все в Шир!