Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица

Бегемотов Нестор Онуфриевич

Через минуту вошел сияющий от радости помощник президента.

— Господин президент! — громогласно воскликнул он. — Русские отступают! Наши войска…

— А что Джекобс?.. — потупившись спросил Билл.

— Он в плену у русских.

— Так ему и надо! Свинье — свинячья жизнь. Хотя русские это — первые из свиней!.. Так что вы говорите? Мы наступаем?

— Да, господин президент!

Марк подошел к сияющему парню и буквально выхватил у него листок бумаги с последними новостями с линии фронта.

— Ладно, парень, можешь идти, —

ткнув пальцем, сказал министр. — И правда, хорошие новости! Аляска — снова наша! Заместитель генерала Джекобса ждет приказа о переходе границы русских.

— Ждет? — яростно воскликнул «железный» Билл стальным голосом. — Да они, что там у вас, совершенно освинели? Немедленно в бой! Победу будем праздновать в Москве. Я им устрою свинячью жизнь. Они у меня все еще заговорят по-английски. Pigs!

— Что вы заладили: свинья, да свинья! Как будто других слов нет! — уходя из кабинета обиделся розовый Марк.

— Потому что вы — главная свинота! — снимая тапок и кидая его вслед уходящему господину Иргенштейну прокричал Билл. — Вы все свиньи!.. Магда!.. Магда… Принеси чего-нибудь выпить! Не работа, а каторга!

А за окном толпились возмущенные американцы. В правительственном парке возле фонтана стоял двухметровый оратор, трезвонивший грозную речь против русских поработителей.

ГЛАВА 25. ЧИТАТЕЛИ

— Все читаете, Борис Николаевич?

— Читаю, Егор Тимурович!

ГЛАВА 26. ПИСАТЕЛИ

— Все пишите, Павел Николаевич?

— Пишу, Нестор Онуфриевич!

ГЛАВА 27. СТРЕЛОЧНИКИ

Случилось так, что когда читатели и писатели отмечали встречу в «Доме журналиста», что на Суворовском бульваре в Москве и пили шампанское, закусывая его «подарочным» тортом, в Кремле шло важное совещание.

— Господа! — сказал Ельцин. — Парламент выставил правительству ультиматум: Или война до победного конца, или президент в отставку, или одно из трех!.. Кто возьмет на себя ответственность и примет решение?.. Вот я смотрю, что господин Шахрай хочет взять слово…

— Я? — удивился Шахрай.

— Вы, вы. Встаньте, пожалуйста.

— Господа! — начал Шахрай. — Наш блок в Федеральном собрании имеет ничтожно малое количество голосов. ШиР — вот организация, которая должна ответить за развязанную войну и пропаганду насилия.

— Что? — воскликнул лидер ШиРа.

— Я прошу, Максим Максимович, не перебивать, — продолжал выступающий, — вы, в конце концов, не у себя в мавзолее. И непосредственную вину я бы возложил на господина Исаева — лидера этого блока с непонятной программой!

— А что скажет Егор Тимурович? — равнодушно сказал президент, как будто уже знал, о чем будет говорить премьер.

— В чем-то Шахрай прав. А в чем-то нет. Почему? Я отвечу! — Гайдар заговорил медленно, просто и хорошо. — Это прекрасно, что господин Шахрай ищет виновных.

Можно было бы добавить, как я думаю, к их числу и господина Ульянова-Ленина, появившегося совсем недавно в столице. Но все это мелочь, господа. В стране чрезвычайное положение. Что делать правительству? Сражаться армией, которая уже давно не способна воевать? Или же капитулировать перед янки, но спасти Россию?

— Господин Шапошников, — сказал Борис Николаевич, обернувшись к министру обороны.

— Как это не было бы трудно мне сказать, — глухо произнес маршал, — но премьер, господа, прав. Армия устала. Продолжать войну, значит послать на смерть миллионы солдатских жизней! Родина нам этого никогда не простит!

— Господин Штирлиц.

— Господа! — мощным голосом сказал генерал Исаев. — Только победа! И победа до полного конца! Иных мнений быть не может. Не способна армия? Собрать добровольцев или студентов! Народ против войны? Не надо его спрашивать! Господа, только победа! Все в Шир!

— Ну я думаю, господа, что товарища Ленина мы слушать не будем! — мягко крякнул Борис Николаевич. — Всем известно, что нам может сообщить новоявленный вождь… Поэтому предлагаю… — Борис Николаевич покосился на Гайдара и нервно застучал по столу. — Поэтому предлагаю возложить ответственность за развязанную войну на террористический блок «ШиР» во главе с подполковником Тихоновым. А также на вождя мирового пролетариата господина Ульянова-Ленина. — Вождь, сидящий на низенькой кухонной табуретке в конце президентского стола заерзал и суетливо заморгал глазками. Штирлиц был спокоен как танк. — Это первое. Второе. Сдаться на милость врагу, но спасти Россию. Тем более, как мне здесь правильно подсказывают, враг уже в Курске.

Несколько офицеров из генерального штаба застрелились на месте. На них никто, кроме товарища Ленина, не обратил внимания.

— Господа, это еще не все! Прошу тишины! — спокойно сказал президент, громко стукнув по столу. — Предлагаю, кроме этого, отправить так называемого вождя мирового пролетариата в пятнадцатую психиатрическую лечебницу города Москвы, дабы не смущал этот проказник народ российский!

— Правительство полностью поддерживает президента! — кротко сказал премьер и небрежно посмотрел на товарища Ленина.

Касатки сожрали несчастную Марию. Коварная Стефани, подпрыгнув от радости, поскользнулась и упала в бассейн. Ее вскоре настигло справедливая возмездие.

ГЛАВА 28. ПОСЛЕДНИЙ ШТРИХ

А господин Рязанов уже снимал свой фильм на новой киностудии «Мосфильм энд Голивуд ЛТД». На роль Штирлица был приглашен король российской комедии Игорь Угольников. Президента играл губернатор пятьдесят первого штата США Борис Николаевич Ельцин. К маю 1994 года фильм был снят. В считанные дни он стал мировым бестселлером, а в конце года режиссеру вручили «Оскар». Эльдар Александрович был очень доволен и отдыхал на Багамах…