Похождения шустрого покойника

Хрусталева Ирина

Светлана с досадой посмотрела на свою трубку и усмехнулась:

– Кажется, Ларка теперь приняла и меня за ненормальную!

Глава 25

Капитан Берестов ругался на чем свет стоит: не получилось у него поехать сегодня за город к главной свидетельнице. Ему хотелось поскорее завершить это дело. И что уж греха таить, очень ему понравилась Елена, подружка той самой свидетельницы. Константину не терпелось удостовериться, что Лена не замешана в этом деле. Вот уже двое суток перед его взором стоит это растерянное чудо

в коротеньких шортиках и таращится на него испуганными глазами. Он проворочался половину ночи, вздыхая при воспоминаниях об этой девушке. Капитан никак не мог уснуть от мальчишеского волнения, предвкушая, что уже сегодня он снова увидит Лену.

Сбыться его мечтам не удалось, из-за чего он и злился сейчас чрезмерно. В пять утра ему позвонили и срочно вызвали на место преступления. Через двадцать минут за ним приехала машина, в которой уже сидели эксперт и подполковник Суслов собственной персоной. Суслов был сердит и напряженно сопел.

– Вот, Костя, меня тоже подняли из теплой постели. Совсем стариков не жалеют, а мне до пенсии всего год остался! Вам, молодым, все равно, сколько спать, а для меня сон – первое дело и лекарство от всех болезней, – недовольно ворчал он.

– Что там, Виктор Андреевич? – по-деловому поинтересовался Берестов.

– Убит молодой мужчина, в подъезде собственного дома. По предварительным данным, он, кажется, какой-то предприниматель. Предположительно, убит на профессиональной почве, сейчас это модно, черти бы их разорвали! У меня, правда, имеются и другие версии. Не будем, конечно, заранее гадать, посмотрим все на месте. Устал я что-то, – тяжело вздохнул он. – Особенно в последние десять лет трудно стало. То ли возраст дает о себе знать, то ли криминогенная обстановка утомила…

– Какой возраст, Виктор Андреевич? – засмеялся Константин. – Вы еще мужчина хоть куда. Нам бы, молодым, так работать, как вы!

– Вот через год сядешь на мое место – и работай себе на здоровье, – хмыкнул Суслов. – А я ни минуты в органах не останусь, уйду на пенсию с чистой совестью! Начальство подготавливаю потихоньку, что своим преемником считаю только тебя.

– Никто меня на ваше место не назначит, я еще слишком молодой для этого, – возразил Константин. – Двух месяцев еще не прошло, как капитанские звездочки получил. Нет, Виктор Андреевич, молод я еще, – повторил Константин и тяжело вздохнул.

– Молодость твоя совсем делу не помеха. Зато – диплом с отличием, послужной список неплохой. В общем, работаешь ты – дай бог каждому!

– Стараюсь, только вот не всегда удается нормально работать, – раздраженно проговорил Берестов. – Как сегодня, например.

– В каком смысле? – вскинул брови подполковник.

– Я же сегодня собирался с семичасовой электричкой за город ехать, чтобы допросить главную свидетельницу по делу Хонкина. Как видите, не получилось, а время уходит, между прочим! Во второй половине дня я собирался наведаться в фирму, где работал потерпевший, а теперь, как понимаю, и туда я сегодня не попаду.

– Не ворчи, не ворчи, – хмыкнул Суслов. – Твое дело – приказы исполнять без всяких там обсуждений. Что же делать, если служба у нас такая? Куда посылают, туда и бежим. Сам знаешь, что

людей в нашем отделе не хватает. Бог знает кого, лишь бы дырку залатать, на убойные дела не посадишь. Это тебе не мелкие воришки да мошенники, это убийцы, друг мой! Понимать должен, – хлопнув Константина по плечу, улыбнулся подполковник.

– Да все я понимаю, Виктор Андреевич. Но нельзя же срывать следователя с одного дела, незаконченного, и посылать на другое! Это совсем неправильно.

– Правильно, не правильно – это не нам решать, – вздохнул Суслов. – Наше дело – исполнять и вовремя докладывать.

– То-то и оно, что вовремя, – хмыкнул Берестов. – А как же тут вовремя доложишь, когда срываются очень важные допросы? У меня до сих пор нет протокола показаний главной свидетельницы. Это как, по-вашему, называется?

– Упущение с твоей стороны.

– С моей стороны никаких упущений! Уже сегодня этот протокол лежал бы на вашем столе, если бы не это дело, на которое мы с вами едем сейчас. Я не понимаю, почему именно меня дернули сегодня? – пожал Константин плечами. – Ведь прекрасно знают, что я занимаюсь делом Хонкина. Кому это в голову пришло?

– Мне пришло, – совершенно спокойно проговорил подполковник и с хитрой улыбкой посмотрел на своего помощника.

– Почему, Виктор Андреевич?

– Сейчас приедем, поймешь почему.

Капитан уже открыл рот, чтобы засыпать подполковника вопросами, но разговор пришлось прервать, так как машина прибыла на место происшествия.

Там уже была группа немедленного реагирования. Старший лейтенант тут же подошел к машине и начал докладывать подполковнику суть дела.

– Здравия желаю, – вскинув руку к виску, отрапортовал он. – В дежурную часть позвонил мужчина, проживающий в этом же доме, на первом этаже. Он сказал, что видел, как пострадавший подъехал к дому на машине. Было тогда около четырех часов утра. Соседа удивило, что он не услышал шум лифта, как обычно, и он вышел посмотреть, в чем дело. Любопытный старик оказался, – усмехнулся омоновец. – У него бессонница, вот он и бдит по ночам.

– Ближе к делу, лейтенант, – перебил Константин омоновца.

– Так точно, товарищ капитан. Старик вышел на лестничную площадку и увидел, что пострадавший лежит рядом с лифтом в луже крови. Сразу же позвонил в дежурную часть.

– Он видел того, кто это мог сделать?

– Никак нет. И выстрела он тоже не слышал, видно, оружие было с глушителем. Я так предполагаю, что убийца ждал жертву в подъезде: у окна кто-то стоял и курил.

– Есть окурки?

– Нет, окурков нет, но на полу много пепла.

– Следы?

– Есть кое-какие, но… там их много. Проход с первого на второй этаж не очень широкий. Следы мог оставить любой, кто проходил там.

– Хорошо, лейтенант, можете пока быть свободны, – распорядился подполковник и жестом пригласил Константина следовать за ним.

Они прошли в подъезд, где над трупом уже работал эксперт.

– Что скажешь, Сережа? – обратился к эксперту Суслов.

– Два пулевых ранения, Виктор Андреевич. Одно в грудь, второе в голову, оба несовместимы с жизнью. В голову, я так понимаю, был произведен контрольный выстрел.