Похождения шустрого покойника
Шрифт:
– В гостях хорошо, а дома всегда лучше, как ни крути, – устраиваясь с ногами в кресле, пробормотала она.
По телевизору в это время началась зарубежная комедия, и Елена полностью отдалась во власть сюжета. Она даже не услышала, как открылась входная дверь, и резко вздрогнула, когда увидела, что в комнату кто-то входит.
– Ух ты, елки-палки, напугал-то как, – выдохнула она и тут же сдвинула брови к переносице. – Ты зачем сюда явился? Почему без звонка? И кто тебе дал право открывать мою дверь своим ключом? – выдала она серию вопросов, с неприязнью глядя на мужчину, который стоял в дверях
– Здравствуй, любимая. Ну, предположим, я еще не утратил своих прав приходить к своей жене… юридических прав, – усмехнулся визитер. – А на вопрос, зачем я это сделал, есть очень простой ответ. Я соскучился, кошечка моя, ужасно соскучился, – ехидно улыбнулся он.
– Я сейчас упаду в обморок от восторга, – съязвила Елена. – А если серьезно, Климов, за каким дьяволом ты сюда приперся?
– Я к вам с официальным визитом, госпожа Рысь, – продолжал ехидничать Сергей. – Прошу вас не бросать меня, непутевого мужа, а простить и принять обратно под свое крылышко.
– Хватит, Сергей, юродствовать, я же серьезно спрашиваю, – обозлилась Елена. – Что тебе от меня нужно? Если ты насчет развода, то все бумаги уже в суде!
– Как – в суде? – опешил мужчина. – Лен, ты что это, серьезно, что ли?
– Серьезней не бывает, мой «милый супруг»! Знаешь такое хорошее изречение? «Уходя, уходи»! Ты меня бросил в очень неподходящий момент в моей жизни, предал меня, растоптал и опозорил перед всем светом. К счастью, я давно уже все это пережила. Что теперь тебе от меня нужно?
– Я же уже сказал, я хочу к тебе вернуться.
– Очень мило с твоей стороны, только я-то совсем не хочу, чтобы ты возвращался, – ехидно улыбнулась Елена. – А сейчас, извини, я смотрю очень интересный фильм и уже потеряла нить сюжета. Чай я тебе не предлагаю, не думаю, что тебе захочется его пить в моем доме.
– Ну, почему же? Я с удовольствием выпью чай в нашем с тобой доме.
– У меня кончилась заварка. И дом этот – не наш, а мой! Только мой и ничей больше, ты здесь даже не прописан! – с вызовом вздернув носик, ответила Лена.
– Вспомни, сколько прекрасных минут мы с тобой провели здесь, в этой квартире, вон в той спальне. Неужели вот так запросто ты все это вычеркнешь из нашей жизни? – не хотел сдаваться Сергей.
– Это было давно и неправда, – сказала, как отрезала, Лена. – Давай не будем возвращаться к старому, меня этим уже не проймешь. Если бы ты пришел ко мне хотя бы полгода назад, я бы, наверное, еще подумала. А сейчас – прости, Сережа, но мне не то что начинать с тобой все заново, а даже разговаривать с тобой неприятно!
– Даже так?
– Именно так, и никак больше. Прости, – развела девушка руками. – Мне проводить тебя до двери? И еще: положи, пожалуйста, ключи от моей квартиры вот сюда, на стол, – и девушка кивнула головой в сторону стола.
– Между прочим, на Западе – по закону, если один из супругов не дает развода, то никакой суд их не разведет в течение шести лет, – заметил Сергей. – Это у нас могут развести даже без присутствия одного из супругов. А это совсем неправильно! Может, я хочу сохранить нашу семью? Просто ты не хочешь забыть обиду, вот и бесишься. А юридически, между прочим…
– Какое счастье, что я живу не на Западе, – не поворачиваясь от экрана, перебила
– Я могу выпить воды на прощанье? А то у меня от нашего разговора аж в горле пересохло, – спросил отставной супруг.
– Нет проблем, пойди и попей. Надеюсь, где расположена кухня, ты еще не забыл, – проворчала Лена и вновь уставилась в экран телевизора.
– Не заблужусь, не переживай, – процедил сквозь зубы Сергей.
– Вот уж что-что, а переживать за тебя я давно перестала, – усмехнулась Елена. – «Те времена давно минули. И в Лету канули они», – процитировала девушка. – Так что смело можешь ломать себе шею, я даже не вздрогну, – с ехидной улыбкой добавила она.
Сергей резко развернулся и прошел в сторону кухни. Его кулаки лихорадочно сжимались и разжимались, а зубы он стиснул так, что они заскрипели.
«Не хочешь, значит, по-хорошему? – подумал он. – Что ж, значит, придется действовать по-другому».
Он прошел на кухню, взял стакан и подошел к столу, где стоял фильтр с чистой водой. Его взгляд упал на конверт, который лежал на подоконнике, и он взял его в руки. Прочитав, что написано в уведомлении, Сергей прикрыл глаза.
– Опоздал, значит, – прошептал он побледневшими губами. – Столько пройдено препятствий, и все зря!
Мужчина резко развернулся и направился обратно в комнату. Он опустил руку в карман и вытащил оттуда маленькую капсулу. Подойдя к Елене и остановившись позади кресла, в котором она сидела, он в нерешительности замер. Лена продолжала смотреть телевизор, совершенно не обращая внимания на бывшего мужа. Она прекрасно слышала, как напряженно он дышит за ее спиной, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. Девушка даже не успела ничего понять, как ее горло обхватила сильная рука, а другая пыталась запихнуть ей что-то в рот. Она пыталась вырваться и оторвать от своей шеи руку мужа, но у нее ничего не получалось. Лена брыкалась, царапалась, пыталась даже кусаться, но рука мужчины была словно железной. Он ничего не говорил, а лишь тяжело дышал, пытаясь справиться с супругой. Ему удалось запихнуть в рот Лены капсулу, и теперь он зажимал ее рот, чтобы она ее проглотила. Она извивалась всем телом, пытаясь перевернуться, пробовала закричать, но вместо этого лишь сильнее запутывалась в его беспощадных руках. Они все сильнее и сильнее сдавливали ее сонную артерию, и девушка почувствовала, что сознание начало от нее уплывать. Лишь инстинкт самосохранения удерживал ее сейчас от провала в небытие…
Елена не поняла, что произошло, но благодатный воздух вдруг ворвался в ее легкие. Первое, что она сделала, – выплюнула капсулу. Она так и сидела в кресле, лихорадочно хватая раскрытым ртом воздух, когда до нее донесся дрожащий голос Светланы.
– Ленка, что, черт возьми, у вас здесь происходит?
Елена повернулась в сторону подруги и посмотрела на нее совершенно безумными глазами.
– Он хотел меня убить, – прохрипела она и потерла рукой горло. Она увидела в руках у Светы большую хрустальную вазу, а у своих ног – распростертого на полу Сергея.