Похождения Синдбада-Морехода
Шрифт:
Так и случилось. Наутро у наших ворот раздались шаги, и звонкий мальчишеский голос закричал:
– Синдбада-Морехода призывает во дворец повелитель правоверных, да продлит Аллах без счета его счастливые годы!
Я поклонился мудрой Лейле, поцеловал бархатную щечку сына и с легкой душой отправился в тайные покои дворца, где, как я знал, любил размышлять владыка правоверных.
Ветерок шевелил шелка на окне, голос муэдзина пропел призыв к дневной молитве.
Вознеся свои мысли к Аллаху, я вошел и сел на край драгоценного ковра.
– Нас радует твое спокойствие, Синдбад, –
– Да, мой повелитель, – я поклонился новой прихоти своего господина. – Я привезу тебе этого диковинного зверя.
На пути к выходу из дворца меня нагнал визирь.
– Через два дня в страну магараджи Райджива отправляется караван. Присоединись к нему. Дары всесильному магарадже я пришлю вечером. Помни: индийского владыку не интересуют драгоценности, ему наскучило золото, его не пленяют юные девы. Только тайны могут заставить его радостно улыбнуться, только рассказы о необыкновенных приключениях могут стать платой за то, чем он владеет.
Я молча поклонился визирю. Все было сказано. Оставалось только отправиться в путь. Ведь тогда я и начну спешить домой, а что может быть слаще предвкушения возвращения?
Мерным шагом двигался караван, день за днем отмеряя лиги до владений индийского раджи. Появились вдали и затерялись вдали стены великого Самарканда; пустыня заметала наши следы, пески сменились черными камнями, затем вместо них на горизонте выросли горы и зелень приветливых долин. Измученные запыленные верблюды перестали печально рассматривать собственные узловатые ноги и веселой рысью несли нас к цели путешествия.
Многоцветным ковром раскинулся наш лагерь в двух днях пути от дворца магараджи. Все, от проводника до самого нищего мальчишки на улицах, знали, что перешагнуть порог покоев владыки может лишь пеший, как бы богат и знатен он ни был. Я думал о том, какими словами мне просить магараджу. Что, если рассказы о белом тигре лишь болтовня лентяев на базарах?
Расспросы мои ни к чему не приводили. Проводник же каравана, иссушенный постом человек в белых одеждах и с метелкой в руках, мне прямо сказал:
– Не тревожь своего сердца, Мореход. Магараджа ответит на все вопросы. Наберись терпения и почаще молись. Или читай… Быть может, знания помогут тебе так же, как снисходительность богов.
Я внял совету старика и погрузился в ученые занятия. И только радовался, что на этот раз поручение халифа отправило меня в путь по суше, а не по морю. Быть может, так я смогу избегнуть и островов с великанами, и бурь, которые лишают меня товарищей, и превратностей судьбы, которые дарит нам Аллах всемилостивейший.
Истекли
Мы вошли в сад владыки Райджива и оробели, увидев не длинные вереницы просителей и не роскошные беседки и пруды, а… школу. Пожалуй, только так я могу описать то, что предстало перед моим взором.
По опрятным дорожкам сада в окружении ребятишек бродили учителя. Один, как я понял, рассказывал ученикам о растениях, что окружали их. Вдалеке высокий старец рисовал палочкой на песке фигуры. Глаз мой в те годы был еще остер. Я понял, что старец сей преподает отрокам мудреную науку под названием геометрия, ибо на песке появлялись фигуры и буквы. Неподалеку совсем взрослые юноши читали друг другу стихи. И хотя слова чужого языка были нам непонятны, но причудливый ритм и вдохновенные лица были яснее любых слов.
Наш проводник, склонившись ко мне, сказал вполголоса:
– Видишь, Синдбад, не драгоценности, не золото, не юных дев ценит великий раджа, а лишь знания почитает он величайшими сокровищами мира.
Я молча поклонился. За спиной раздалось шуршание камешком по дорожке. Все стихло, даже птицы, казалось, прекратили пение.
Мы опустились на колени.
– Великий раджа!
– Встаньте, гости из далекой страны! Я приветствую тех, кто не побоялся суровой дороги, чтобы принести мне в дар новые знания. Тех, кому странствия не становятся обузой…
Мы поднялись, и я в первый раз взглянул на магараджу.
Удивлению моему не было предела: я рассчитывал увидеть перед собой убеленного сединами старца, мудрость которого пришла с годами. Но напротив меня стоял молодой, полный сил муж, обликом и силой напоминавший древнего воина. И только глаза, ясно-серые, холодные, трезвые, не похожие на темные очи жителей юга, выдавали его сухой и холодный разум.
– Расскажите мне, караванщики, о цели, что вела вас сюда из далекого и прекрасного Багдада…
Предводитель каравана начал свою повесть. Он разливался соловьем, описывая, какую выгоду сулит самому магарадже и всей его стране успешная торговля. Владыка кивал дружелюбно и искоса посматривал на нас. Постепенно его взгляд останавливался на мне все чаще. Магараджа заметно терял интерес к громкоголосому Ахмед-аге, человеку богатому и достойному, но более всего уважающему свой толстый кошелек.
– Я понял тебя, почтеннейший. У тех узорчатых дверей ждет тебя мой советник. Он самый изворотливый и успешный торговец моей страны. Иди к нему; вы быстро поймете друг друга.
Ахмет-ага, поднявшись, поспешил туда, куда указал магараджа. Действительно, у дальних резных дверей стоял человек тучный, с лицом, как две капли воды похожим на лицо почтеннейшего Ахмет-аги если не чертами, то выражением. Они казались родными братьями, и было ясно, что они поладят. Хотя, наверное, только после того как оба охрипнут от торгов.
За главным купцом потянулись и его приказчики. Это были люди, уважающие законы цифр и справедливость базара. Настоящие купцы и одновременно самые закаленные люди, которых мне довелось увидеть на суше.