Похождения соломенной вдовы
Шрифт:
Миша поднялся, потирая ушибленную ногу.
— Бомжиха какая-нибудь, — злобно сказал он. — Прекрати лаять, дура! А то мой пес тебе нос откусит.
Он схватил Джима за ошейник и оттащил в сторону.
Вторую собаку его приятель взял на поводок. Я наконец смогла подняться на ноги.
— Мальчики! — сказала я. — Никакая я не бомжиха, а просто несчастная девушка. Помогите, а? На меня напали и затащили в трубу. Ограбили, — приврала я. — Камнями завалили.
— Вот блин, — сказал Миша с досадой. — Этого еще не хватало!
— От нее не пахнет? —
— Пахнет духами. Хорошими, — неохотно признал Миша и спросил уже более миролюбиво:
— Чего вы от Нас хотите-то?
— Выведите меня на шоссе и поймайте машину. А то у меня нет сил. И голова кружится…
У меня действительно стала кружиться голова. То ли от вина, то ли от удара по темечку, то ли от общего потрясения. Мужчины не стали спорить и сделали все, как я просила. Миша даже поддерживал меня под руку, пока мы пробирались через грязь. Обе собаки тут же забыли обо мне и весело бежали впереди, обнюхивая всякий приличный куст. Машина долго не ловилась. За это время я успела рассказать новым знакомым о себе и даже обаяла их. Так что когда наконец какой-то левак подрулил к обочине, Миша попросил приятеля приглядеть за Джимом, решив проводить меня до дому самолично.
Благо мы находились от него минутах в пятнадцати езды.
Вечер мог бы закончиться вполне ничего. Но раз уже со мной начались неприятности, нечего ждать, что они вдруг неожиданно закончатся. В машине мне стало форменным образом плохо, и я отключилась. Оба мужика — шофер и мой сопровождающий — не придумали ничего лучшего, как остановиться возле первого попавшегося милиционера и спросить у него совета, рассказав, что на меня напали. Если бы не нападение, думаю, меня отвезли бы в больницу. Но поскольку речь шла об ограблении, милиционер, недолго думая, позвонил в ближайшее отделение, и меня транспортировали прямо туда. Ближайшим, понятное дело, было то самое отделение, которое находилось прямо возле моего дома.
Как говорится, нет худа без добра. Зато я узнала наконец фамилию капитана, с которым в последнее время судьба сталкивала меня с завидным упорством. Именно он привел меня в чувство — с помощью банальной ватки, смоченной нашатырем.
— Опять вы! — пробормотала я, приоткрыв глаза. — Или я брежу?
— Нет, это действительно я! — радостно сказал капитан. — Сижу и думаю: что-то дежурство у меня какое-то больно спокойное. Не к добру. А тут — на тебе! Везут!
Я приняла вертикальное положение и, моргнув, спросила:
— Вы что, протокол на меня составляете?
— А как же!
— Я всего лишь потеряла сознание! — возмутилась я. — Кстати, а как вас зовут?
— Щедрин Леонид Николаевич.
— Леня, значит.
— Вы это мне бросьте, гражданка Сердинская! Лени по ярмаркам гуляют. А я тут при исполнении.
— И чего вы ее в психушку не сдадите? — спросил какой-то небритый тип, который, сколько раз я здесь была, вечно сидел на деревянной скамье у батареи.
— Да как же ее сдашь, милый? — вскинул брови Щедрин. — Сейчас, чтобы в психушку упечь, нужно согласие самого
— И чего вы с ней делать будете? — не отставал мужик.
— Ты вообще молчи! — прикрикнула я на него, пользуясь новым статусом психа. — А то сейчас как дам по башке. И мне ничего за это не будет.
— Скоро ее заберут от нас. Недолго ждать.
Я догадалась, что они уже позвонили домой. Так и вышло. Туманов номер два появился минуты через три с такой виноватой рожей, как будто я была эксгибиционисткой и уже показала всему отделению свой голый зад.
— Что на этот раз? — спросил он у Щедрина, игнорируя меня как класс.
— Да вот, — сказал тот светским тоном, забрасывая руки за голову. — Гражданка пошла на пустырь, залезла в трубу и облаивала оттуда мимо проходящих граждан.
Сначала они приняли ее за собаку, но потом разобрались что к чему и привезли в отделение.
— Надеюсь, она никого не покусала? — спросил лже-Туманов с кривой улыбкой и повернулся ко мне лицом:
— Пойдем, душечка, я оставил тебе мясного рулета.
Или ты, по обычаю, ужинала в ресторане?
— Я хотела поужинать, — сообщила я, двигаясь следом за ним к выходу. — И даже заказала еду. Но кто-то подкрался и съел ее.
— Ну надо же, какая обида!
— Да, потом я упала в кусты, и танцующие приняли меня за сбежавшую из аквариума рептилию. Отдубасили табуретом.
— Потрясающе. Твои приключения вполне могли бы лечь в основу остросюжетного фильма. Молодая симпатичная женщина по ночам воображает себя собакой и, сбежав из дому, воет на луну, распугивая местных жителей. Высокий класс. Сборы гарантирую.
— Так ты оставил мне рулет? — с интересом спросила я, вваливаясь в квартиру. Здесь действительно вкусно пахло едой.
Туманов номер два помог мне освободиться от пальто, потом почесал в затылке и спросил:
— Значит, ты в таком вот обтягивающем платье ходишь одна по ресторанам?
— Я ищу мужа, — коротко ответила я.
— Может быть, тебе уже достаточно мужей? — с неудовольствием поинтересовался он. — Я и то тебе чем-то не угодил.
— Я имею в виду не нового мужа, а старого. Предыдущего. Который куда-то делся в ту ночь, когда здесь появился ты.
— Интересно, — подбоченился самозванец. — Почему ты тогда так спокойно на меня реагируешь? Не орешь при виде меня, не стучишь кулаком по столу?
— Боюсь, что меня запрут в сумасшедший дом. Такое объяснение тебя устроит?
— Кстати, — вдруг спохватился он. — А где моя машина?
Я гордо подняла голову и прошла мимо него в направлении ванной:
— Возле казино.
— Возле чего?! — не поверил он. — Ты еще и в рулетку играешь? На какие шиши?
— Не волнуйся, вещи из дома я не уношу и не продаю.
Хотя если бы и продавала — это мои вещи. Ты не имеешь к ним никакого отношения. Так же как и к машине. Это машина моего мужа.