Похоже, игра окончена. Том Пятый
Шрифт:
— Акселем. Я погрузил Гордыню в вечную иллюзию, и чтобы она не сбилась, выколол себе глаза. Лишь когда мне нужно использовать силу Греха, я подстраиваю иллюзию под реальность, и Гордыня делает то, что я его вынуждаю. Так что нет — он нас даже не слышит.
— На всякий случай спрошу. Ты же не злишься за те слова на арене и отрубленные ноги?
— Я теперь понимаю как работает Гнев, так что нет.
«Вхух, ну и слава богу», — едва заметно вздохнул я.
И впрямь не горю желанием его провоцировать.
— Что-ж, я так понимаю, мы не просто
— Цель твоего прихода, Валир? — прямо спросил он.
— Захватить империю и добыть ещё один грех, — прямо ответил я.
В голове раздался скрежет. Вновь возникло то самое чувство, словно я не могу что-то вспомнить. Что-то столь важное и ускользающее от потока мыслей, как и Адам.
— Как я и думал. И впрямь, за чем ещё ты мог прийти, если не за этим, — вздохнул носитель Гордыни, — Только вот я — фактический правитель Империи. По ряду причин эта страна мне важна и дорога, и не допущу насильственного присоединения к Легиону.
Ну, на самом деле, это не самая важная часть моего похода.
— Но я признаюсь, что шпионил за твоими действиями ещё с того момента, как на весь Энд высветилась надпись о возвращении Валира. И мне нравится куда ты ведёшь свою страну и во что хочешь её превратить. Я бы даже сказал, что именно в такой я и хочу жить, как и хочу, чтобы в ней жили мои потомки. Только вот в чём загвоздка, — сказал он, — Где гарантии, что всё не изменится? Какова вероятность, что отдай я Гордыню, ты меня не прикончишь, и не превратишь мир в руины? Если ты хочешь построить идеальное государство, о чём на каждом шагу говоришь, то зачем тебе столько Грехов?
Так и думал, что прозвучит этот вопрос. И я действительно не знаю на него адекватного ответа, кроме одного.
— Аксель, сколько мы можем вот так разговаривать? Нас точно никто не слышит?
— Около часа — приказ уже свершён, и поддерживать его практически ничего не стоит. И нет, не слышат.
— Что-ж, тогда приготовься услышать и поверить в невероятную историю, происходившую у тебя буквально под носом.
Настало третьему человеку из ЭндГейма узнать историю и цели Авенира.
— Это безумие.
— Это единственный шанс. Именно для этого мне нужны все Грехи, и для этого я хочу захватить мир. И ты прекрасно понимаешь, что если всё удастся, и если я тебе действительно не лгу — лучше этого будущего ты и представить не мог. Для тебя, для меня, для мира реального и виртуального — я могу стать спасителем. Нужна лишь твоя помощь. Нужно лишь знать, хочешь ли ты того же.
— А с чего ты взял, что я тебя не предам? Если ты так тщательно скрываешься, то почему готов рассказать об этом незнакомому человеку?
— Дело в том, Аксель, что я знаю о твоей оцифровке. Я намеренно пропустил в рассказе ту часть, где говорится что Альберт — это так же я.
— Ч-что? — он впервые за всё время проявил тревогу.
— И я знаю, где лежит твоё тело. Я знаю, как ты был оцифрован. И я знаю, что через твоё тело можно
— Не… не может быть. Это блеф. Это… это сучий блеф! — а теперь он впервые испытал гнев, — Моё сознание полностью отделено от тела! Я никак с ним не связан! Это просто невозможно, что ты имеешь доступ ко мне, как неписю ЭндГейма!
— Я не советую тебе проверять.
Конечно это был блеф. Но стереть я его и впрямь могу, только придётся стирать весь Энд в принципе.
— Ну так что? — спрашиваю я после нескольких минут напряжённого молчания, — Я не хочу вреда ни тебе, ни твоей семье, ни этому миру. Всё, чего я хочу — спасти человечество. И ты можешь мне в этом помочь. Каков твой ответ?
Он наконец прервал размышления и вновь поднял на меня голову.
— Ладно, я согласен, — неуверенно и тихо сказал он, — Но не со всем. Исходов твоей затеи больше чем дохера, и даже ты не можешь предсказать, как поведёт себя Атараксис завтра или после. Поэтому и полностью довериться я не могу, отдавая тебе всё, что обеспечивает мне комфортное будущее.
«Чёрт, он прав. Аксель оказался умнее Ктула и Джозефа»
— Я согласен на присоединение империи к Легиону, но я не разрешаю использовать её армию и большую часть ресурсов. В то же время империя не будет мешать вам завоёвывать оставшийся мир, и по мере малых возможностей даже будет помогать, — объяснил владелец Гордыни, — Хочешь строить мир — строй. Мешать я не буду, но и помогать тоже. Я просто посмотрю, куда это всё приведёт.
— Стоп, погоди. А Гордыня? Если ты соглашаешься с моим планом, то как раз— таки Гордыня — главная его часть!
— Я понимаю. Но риски велики. Я добровольно отдам Гордыню как только тебе останется один Грех. То есть, его ты получишь последним. Ты можешь и провалиться в своих амбициях, а вот Греха у меня уже не будет. Так что, я отдам его добровольно, но лишь в самом конце. Без боя и уговоров. Таково моё условие.
— Тц, — цыкнул я.
Ладно, должен признать, это очень хороший исход. Никаких сражений, никаких конфликтов и никаких споров — просто адекватные условия на мою неадекватную затею. На самом деле, Аксель оказался самым разумным из всех, кого я знаю в принципе.
Даже разумней меня.
— Что-ж, ладно, не могу найти к чем прикопаться в твоей логике. Я согласен, — сказал я.
— Это ты просишь. Не я.
— Да-да, — закатил я глаза, — Ну, в общем, мы договорились? Сейчас ты возвращаешь ход времени, исчезаешь, и Император уже автоматически не возмущается нашему приходу?
— Типа того. Не забудь для убедительности сыграть в переговоры. Сделаем вид, что Император над этим подумал, а ты согласился на его предложения.
Я вздохнул и улыбнулся.