Похожие

Мирская Анна

– Зинаида держится, молодец, - прошептала неподалеку стоящая женщина своей соседке.

– Транквилизаторами с утра накачали. Иначе совсем выйти бы не смогла, - прошептала та в ответ.

– Ааа. Понятно. Новостей-то нет, кто это сделал?

– Нет. В милиции считают кто-то залётный, ищут. Только найдут ли, большой вопрос.

Зинаида так и сидела, глядя в одну точку, обхватив себя руками и раскачиваясь в разные стороны. С другой стороны к гробу стали подходить люди, прощаться.

– Девочки, можно мы не пойдем?
– шепотом спросил Стас.
– Мы ее даже не знали.

– Как хотите, покурите пока

в сторонке, - Оля повернулась ко мне, - а ты как, пойдешь?

– Попрощаюсь, а то неудобно как-то.

Первой к гробу подошла Оля, постояла, положив ладонь на руки Любы, поцеловала в лоб и отошла. Следом за ней к гробу подошла я. Как и положено, хоронили ее в подвенечном платье. Живой я Любу никогда не видела, но должно быть она была красивой. Платок был повязан не вплотную к голове и из-под него виднелись светлые волосы. Сама она была такая миниатюрная, что казалась сейчас не сформировавшейся девушкой, а ребенком. Постояв пару минут, уже собралась отойти от гроба, как мой взгляд зацепился за одну деталь. В правом ухе у нее была серьга - совёнок, с голубыми камушками на месте глаз. Я совершенно точно где-то недавно такие видела, но вот где, вспомнить не могла. Стараясь привлекать как можно меньше внимания, зашла с другой стороны - серьги в другом ухе не было. И вот тогда я вспомнила где видела подобную - именно такую я подобрала в летнем душе дома Анны Андреевны. Меня затрясло как в лихорадке. Как эта серьга могла там оказаться? Что-то я сомневаюсь, что когда бы то ни было, Люба принимала там душ.

– Дашка, - подошла когда мне Оля, - что стоишь как вкопанная, пошли уже.

– Что?
– переспросила, потому что думала совсем о другом.

– Пошли говорю, что с тобой?

– Да-да, идём, все нормально, - ответила я и на автопилоте поплелась за ней.

– Все нормально?
– спросил Стас, когда я подошла.
– Ты что так побелела?

– Все нормально, просто стало нехорошо, - ответила я, не желая пока никому рассказывать об этой серьге.

Всю дорогу до дома я усиленно думала как вообще эта серьга могла попасть в летний душ, но в голову ничего не приходило. Я была так занята своими мыслями, что не замечала, что все трое поглядывают на меня с беспокойством.

– Мы наверное не будем уже заходить в дом, - сказал Стас, а Андрей согласно кивнул.
– Автобус уходит через двадцать минут.

– Езжайте конечно, - согласилась Оля, - а то ещё полтора часа ждать следующий.

– Ага, пока, - сказала я, пошла в дом и услышала за спиной голос Стаса: «странная она какая-то, что это с ней?», но даже не обернулась. Только перед тем как войти, почувствовала, как полный ненависти взгляд жжёт затылок. Это было так неожиданно, что я сбилась с шага и обернулась, все трое мне улыбались. Но я точно знала, что за доли секунды один из них надел маску. Вот только кто? Я помахала им рукой, пусть думают что все в порядке, тем более я пока сама не понимала чем вызвала такую ненависть, и зашла в дом. Кинулась в зал к серванту, но сережки там не оказалось. Начала передвигать стоящие там предметы, в надежде, что она куда-то закатилась, но все было тщетно, ее не было. Ольга зашла и, стоя в дверях, молча, наблюдала за моими действиями. Когда я отчаялась найти и присела, кусая губы, на край дивана, спросила:

– Ты наконец объяснишь что происходит? Какая-то ты странная после похорон пришла.

В

Ольге я нисколько не сомневалась и была уверена, что взглядом, полным ненависти, наградила меня не она, поэтому ответила:

– Помнишь, на днях, я принесла серёжку и сказала, что нашла ее в летнем душе?

– Конечно помню, склерозом мне ещё рано страдать, - пошутила она, но я даже не улыбнулась.

– Я положила ее вот сюда, - кивнула на сервант, - рядом с фотографией в рамке. А сейчас ее тут нет.

– Так ты из-за сережки такая странная? Забей. Я думаю, тётя Аня даже и не помнит, что такие у нее были. Да и если и помнит, не расстроится, этого добра у нее навалом.

– Это не тети Ани серёжка.

– А чья?

– Похоже Любы, - сказала я и посмотрела на подругу.
– Сегодня, подойдя к гробу, я обратила внимание, что на ней точно такая же.

– Да ну? Что тут Любкиной сережке делать?
– усомнилась Оля.
– Уверяю тебя, дальше ограды она никогда не проходила. Может просто одинаковые?

– В том то и дело, Оля, что вряд ли. Я ведь специально посмотрела, серёжка на ней была одна. Как только в морге на это внимания не обратили.

– Да тут патологоанатом ничуть не лучше местной милиции, тоже любит пропустить стаканчик другой. Никому здесь ничего не нужно, только и могут, что молодежь по деревне гонять, да понты гнуть перед местными, - она немного помолчала и спросила.
– И что все это значит? Как её серёжка могла попасть в наш летний душ?

– Я не знаю, Оль. Я ничего не понимаю. Мало того, что она оказалась там, так потом ещё и отсюда пропала. Кроме нас четверых забрать ее никто не мог.

– Постой-постой, уж не думаешь ли ты, что это с Любкой мог сделать кто-то из наших мальчиков?
– недоверчиво смотрела на меня Оля.

– Да не знаю я что думать! Понимаешь? Не знаю!
– нервы у меня сдали, я почти кричала.
– Ведь как-то эта гребная серёжка попала сюда. А ещё, если вспомнить тот вечер, какого хрена мы все спать так рано улеглись, если раньше двух-трёх часов не ложились? А тут вырубились после десяти!

– Сейчас тебе все будет казаться подозрительным, накрутила ты себя уже. Может просто все устали, такой вариант ты не рассматривала?

– Рассматривала, - кивнула я. И раньше он казался мне вполне правдоподобным, но не теперь. А ещё мог быть и такой вариант, что нам подсыпали снотворное.

– Да брось ты, прямо триллер какой-то сочинила. То есть, по-твоему, Стас или Андрей специально подсыпали нам снотворного, чтоб убить Любку? А может я? Бред! Зачем кому-то это, скажи на милость?

– Я так не думаю. Наверное..., - неуверенно начала и, запнувшись на полуслове, замолчала.

– Ну, чего ещё?
– глядя на меня, спросила Оля. Она даже не пыталась скрыть своего раздражения.
– Вижу же, опять что-то придумала, говори.

– Я.. проснулась в то утро, рано, - слова довались мне с трудом.
– Андрея в комнате не было. Но я не придала этому значения, подумала курит на улице. А вот сейчас не знаю что и думать.

– То есть, ты готова поверить, что Андрей ушел, подцепил где-то Любку, переспал с ней, а потом хладнокровно задушил?
– подруга смотрела на меня как на умалишенную.

– Я не знаю во что верить, - устало сказала я, и тут, наконец-то напряжение спало, вылившись в слезы.
– Понимаешь, просто не знаю.