Поиграем со смертью?..
Шрифт:
К ближайшей хижине нам удалось подползти незаметно, да и было с чего местным жителям потерять бдительность. Как и планировалось, в центре площади находился Клод, с которым сражались трое мужчин, разительно отличавшихся от недавно преследовавших нас крестьян. Первым и самым главным отличием, которое бросалось в глаза, были даже не одежда и не внешность. Это был взгляд. Три пары спокойных, уверенных глаз с пренебрежением и холодной решимостью смотрели на демона. Страх, пропитывавший крестьян насквозь, рядом с этими людьми даже появиться не пожелал бы — вот какое ощущение появилось у меня, когда я впервые увидела самураев.
Собственно, о том, что эти трое — воины, свидетельствовали не только глаза, военная выправка и явно не крестьянское телосложение — ко всему этому стоит добавить одежду, которая
Впрочем, пока я с любопытством рассматривала внешность средневековых воинов, события на месте не стояли. Крестьяне, среди которых были лишь мужчины, что примечательно, сгрудились в кучку возле дороги и тряслись от ужаса, едва слышно перешёптываясь. Из-за лязга мечей сложно было что-то разобрать, но я сумела, браво мне. Рыбаки называли Фаустуса «Они», то бишь «злым духом», что от истины недалеко ушло, и, как я поняла, сначала с ним дрался лишь один самурай, но после того, как катана рассекла грудь дворецкого, чуть не перерубив его надвое, а он остался жив, в бой включились двое других воинов, причём по сигналу командира.
Поняв, что всё идет по плану, я подползла к задней стенке сарая, отвязала рюкзак и закинула его себе за спину. Мы с Лёшкой решили не разделяться, чтобы не нарваться на неприятности, и планомерно начали обследовать дом за домом, сарай за сараем, в поисках Динки. Собственно, сделать это было несложно — гигантские щели оставляли неплохой обзор, а в случае излишней затемнённости помещения я светила внутрь фонариком. Можно сказать, что это было глупо, потому как если в домах оставались жители, нас бы немедленно сдали с потрохами, вот только существовало одно «но». Все жители сгрудились в кучу у дороги. Я сначала удивилась, подумав, куда же пропали женщины, а потом поняла: рыбаки, зная, что сейчас прибудут самураи и, возможно, чужаки, просто-напросто отослали жён и детей куда подальше из деревни. Об этом говорили брошенные у очагов в центре хижин продукты, которые явно оставили в процессе готовки, а также позаброшенные недошитые рубашки или недоплетённые соломенные шляпы. Короче говоря, женщины побросали свои дела и скрылись в неизвестном направлении вместе с детьми, а мужчины отправились смотреть на бой. Вот потому-то мы с Лёшкой и не боялись светить фонариком в дома, впрочем, на всякий пожарный, делали это лишь в крайнем случае и предварительно обязательно прислушивались — вряд ли жители смогли бы усидеть дома совсем уж беззвучно.
На десятой сараюшке нам наконец повезло. Сквозь щель между досками я увидела, что в центре небольшого, заставленного всяким бытовым хламом помещения, лежит нечто, скрученное по рукам и ногам, и активно елозящее. Догадаться, что это Дина, было несложно, и мы решили начинать вызволение этой запутавшейся в верёвках гусеницы, явно не способной самостоятельно «превратиться в бабочку». Собственно, из-за звона стали и воинственных звуков, издаваемых самураями, претворить наш план в жизнь труда не составляло. Поддев одну из деревяшек, Лёшка без труда её оторвал, а следом за ней было демонтировано ещё две планки. Братец пролез в образовавшийся проход, держа в руках складной нож, а я подкралась к углу сарая и начала слежку за действиями воинов, чтобы успеть подать Алексею сигнал в случае предательства Клода. Наблюдала за боем я крайне осмотрительно, стараясь не попасть в пределы видимости японцев, но им явно было не до меня. Бой захватил внимание абсолютно всех.
Трое самураев изящными, плавными взмахами катан атаковали демона. Тот ловко уворачивался, отражая прочную сталь клинков странными
Взмах руки, затянутой в чёрную перчатку, и пять ножей, сверкнув в лучах палящего солнца, летят в воина лет сорока. Едва заметное движение кисти, и серебристая полоса стали сбивает снаряды, отправляя их на вытоптанную землю. Атакующий возглас, и самурай лет тридцати изящным взмахом руки прочерчивает в воздухе горизонтальную полосу, пытаясь отрубить голову демона. Тот отклоняется назад и, как заправский гимнаст, оттолкнувшись от пыльной земли ладонями, отпрыгивает от нападающего. Третий воин заносит меч, и тот серебристой тенью падает на плечо дворецкого. Секунда, и лезвие со звоном ударяется о металл, выкованный в Аду. Лёгкое движение кистью, и вилка, притормозившая полёт катаны, пытается вырвать меч из рук воина, но мужчина лет двадцати пяти реагирует быстрее. Меч снова на свободе, а два других воина уже начинают новую атаку.
Легкие, скользящие шаги по вытоптанной земле. Лязг металла, поющего реквием. Шорох ткани, пропитавшейся потом. И абсолютное спокойствие четверых, что танцуют со смертью нежный вальс.
Взмах. Удар. Шаг. Поворот. И снова по кругу, по кругу, по кругу…
Ни один из воинов не попытался зайти врагу за спину. Ни один не атаковал бесчестно. Но их удары порой пробивали защиту демона, и древняя сталь окрашивалась алым. А порой ножи, что появлялись из тьмы в тонких пальцах бессмертного существа, достигали цели. И тогда узоры на кимоно обретали дополнения. Багровые. Горячие. Удивительно яркие. Словно розы распускались на плотной ткани, словно закат языками пламени укутывал их в плотный кокон. И живой дождь рубиновыми каплями безразлично падал на твёрдую землю. А они всё танцевали, танцевали, танцевали… зная, что враг не может умереть.
За моей спиной послышался шорох. Дина с Лёшей выбирались из сарая. Я стряхнула оцепенение и оторвала заворожённый взгляд от сумасшедшей пляски на углях жизни. Посмотрев на часы, я пришла к неутешительному выводу — нам надо было продержаться ещё двадцать минут. И тут случилось то, чего я опасалась. Лязг на площади резко стих, а затем раздался испуганный вскрик со стороны рыбаков. Я осторожно посмотрела на площадь. Самураи, держа мечи наизготовку, оглядывались в поисках врага. Но его нигде не было. Чёрт! Так и знала!
Я спряталась обратно и приложила палец к губам, давая брату и подруге понять, что Клод нас «кинул». Показав брату знаком, что пора переходить к запасному плану, я поймала ответный кивок и выудила из рюкзака, стараясь действовать как можно тише, небольшой пульт управления. Вот когда начинаешь радоваться благам цивилизации! Когда от них зависит твоя жизнь… Зная, что нас закинут в прошлое, я запаслась разной ерундой, которая могла бы отвлечь древних людей, в том числе и тем, что было припрятано у края поля, где мы расстались с Фаустусом. Я проверяла — техника на батарейках работала, а для радиоуправляемой машинки дистанция, отделявшая нас от неё, предельной не была. Нажав на кнопку запуска, я заставила стоявшую возле леса машинку двинуться вперед, и… в следующий миг со стороны леса послышались довольно громкие звуки, отдалённо похожие на раскаты грома. Это был топот сотен ног, отбивавший чёткий ритм по брусчатке на Красной Площади.