Поиграй со мной в любовь

Жукова-Гладкова Мария

* * *

Костя довез меня до угла «моего» дома, пожелал ни пуха ни пера и по-дружески сжал мне руку. До подъезда требовалось пройти метров семьдесят. Сумочка с документами и почти без денег висела на плече, другой рукой я катила чемодан, содержимое которого мне предстояло вернуть.

Я быстро перекрестилась перед дверью подъезда, потом набрала на домофоне номер квартиры. Домофон звонил и звонил, мне никто не спешил открывать. Неужели сломан? Или Слава еще спит? Или у него проблемы со слухом?

Домофон отключился сам,

пока я раздумывала, что делать дальше, дверь подъезда распахнулась и вышел мужик с какой-то бойцовой собакой. Морды хозяина и кобеля были очень похожи.

– Лариса?! – вылупился на меня мужик. – Ты откуда?

– Из Швейцарии, – произнесла я заученную фразу. Мужика на фотографиях и пленках, которые я изучала, не было.

– Что с твоим случилось, знаешь?

Я кивнула.

– А ключи где?

Он что, из полиции? Из ФСБ?

– Не знаю. Не могу найти. Может, в чемодан сунула. Может, в Швейцарии остались. И вообще у меня голова плохо соображает! Я только что из аэропорта! Ты представляешь, во сколько я сегодня встала? Я ночью почти не спала!

Последнее соответствовало действительности – только причина никак не была связана с ранним выездом в аэропорт.

– Ну, конечно, конечно. Я все понимаю. Заходи. Давай я тебе дверь придержу. Чемодан тяжелый? Лорд, сидеть!

Я направилась к лифту. Дом был «сталинский» и стоял в окружении себе подобных. Правда, рядом имелась и «вставка» последних лет. Не понимаю, почему во всем цивилизованном мире архитектура делится по стилям, а у нас по правителям – сталинки, хрущевки, брежневки. Интересно, как последующие поколения будут называть то, что построили в начале двадцать первого века? Путинки?

Холл был отделан мрамором, но консьержка отсутствовала. Пол следовало бы помыть. Мне предстояло подняться на шестой, последний этаж.

Поднялась, вышла из лифта, прошла к нужной двери, надавила на звонок.

К двери с той стороны кто-то подошел. Меня явно рассматривали в глазок, потом щелкнули замки.

«Господи, помоги!» – подумала я.

Дверь открыла женщина.

Этот сценарий мы не проработали. Я бы еще поняла, если бы открыла Алла Леонидовна – верная домработница, но девица лет двадцати двух…

Медсестра из больницы?

– Вы кто? – спросила она. – И почему вы звоните нам в дверь с утра пораньше?

– А ты кто такая?! – рявкнула я. Все-таки не зря меня столько дрессировали. А тут мне требовалось на ком-то сорваться – хотя бы выплеснуть свое нервное напряжение. – Я звоню в свою квартиру. Вначале мне никто не открывает, а потом какая-то девка все-таки соизволила дверь открыть и еще вопросы смеет задавать! Мне!

Я поперла новой силиконовой грудью на девицу. Она явно оробела и стала отступать. На площадке распахнулась соседняя дверь и выглянула еще одна женщина, возраст которой на первый взгляд определить было невозможно – лицо покрывал слой какой-то зеленоватой гадости. Женщина была в махровом халате до пят. Из-под халата (или мне так показалось) выскочил йоркширский терьер, маленький даже для этой породы, и рванул

мимо меня и мимо девицы, которая открыла мне дверь, в нашу квартиру.

– Ларочка! – расплылась (по мере возможности) в улыбке зеленая маска. – Как я рада тебя видеть!

Я вспомнила, кто живет в соседней квартире. Мы с этой Ланой (женой бизнесмена сорока двух лет) дружим – в некоторой степени. Мы соседки и вынуждены общаться. Правда, имеется весьма приличная разница в возрасте. За глаза Лариса посмеивалась над вечно омолаживающейся Ланой, родившейся Светкой. Потом Светлана сократилось до Лана. Но Лана – вполне безобидное (для моих целей) существо.

– Ланочка, и я тоже очень рада! Целоваться не будем, чтобы не повредить твою маску. И Джессику я очень рада видеть!

Джессикой звали терьера, который, то есть которая уже с лаем носилась по моей квартире. Там кричала еще какая-то женщина. У Славы что, такие серьезные проблемы с головой, что он привел двух баб? Раньше-то он Ларисе не изменял.

– Мы все по тебе очень соскучились, Ларочка! – Лана подхватила меня под локоток.

«Интересно, кого она имеет в виду под словом «все»?» – задумалась я, но пока уточнять не стала. Следовало разобраться с бабами, оказавшимися в квартире.

– А это кто такая? – словно читая мои мысли, Лана кивнула на опешившую девицу.

– Понятия не имею. Я только что с самолета. Ключи не могу найти. Звоню в домофон – не открывают. Уже твою квартиру думала набирать. Звоню в дверь – открывает вот эта. Ты кто такая? – рявкнула я совсем другим голосом и даже сама удивилась своему резкому переходу.

Вместо ответа девица отступила, я с чемоданом уверенно зашла за ней, за мной заскочила Лана и закрыла дверь. Девица тем временем побежала в комнату. План квартиры я изучала по рисункам своих нанимателей. Кое-что было на пленках.

Мы с Ланой переглянулись.

– Я сейчас разберусь! – сказала я тоном, который не предвещал ничего хорошего.

– А я должна поймать Джессику. Ой, кто там так грубо разговаривает с моей девочкой?

Лана первой рванула в направлении кухни – спасать свою девочку, на которую кто-то посмел закричать. Я последовала за Ланой, бросив чемодан в коридоре. На кухне застала тетку, годившуюся открывавшей дверь девице в матери, которая ею и оказалась. Девица почти сразу же присоединилась к нам. Спасать мамашу?

Мы с Ланой устроили совместный концерт, который прекрасно прошел без репетиции. Мы понимали друг друга с полуслова и всячески поддерживали друг друга. Джессика быстро оказалась на руках у хозяйки и то и дело лизала ее в ухо. Зеленая гадость собачке, вероятно, не нравилась. Я только не понимала, что такое розовое торчит у Джессики в районе попы. Но спрашивать не стала. Лариса должна была это знать.

Мама с дочкой плюхнулись на табуретки и смотрели на нас двоих (или троих) в ужасе. Они даже не пытались дать нам отпор. Но меня на самом деле интересовало, кто они такие и откуда взялись. Их наняли? Кто? Зачем? Почему этого не знали Нина Петровна и компания?