Поиск дорог
Шрифт:
Димостэнис зашел в свой дом. Несмотря на его долгое отсутствие в нем не чувствовалось запустения. Теплый, ухоженный, блестящий чистотой и порядком. Увы, не живой.
Уже вечер и Дим к своему счастью мог побыть в одиночестве. Он быстрым шагом пересек гостевую комнату и поднялся на второй этаж в спальню.
Открыл дверь, постоял на пороге, обводя комнату глазами. В душе было так же пусто, как и в этих стенах. Он не чувствовал больше этот дом своим. Именно сюда он хотел привести будущую избранницу, именно здесь хотел выстроить свою дальнейшую жизнь.
Этот
На столе лежал конверт. Подойдя ближе, Димостэнис рассмотрел на нем герб своего Дома. Вскрыл. В послании была всего одна строчка, в которой сообщалось, что в ближайшие дни состоится помолвка между Элени Иланди и Ривэном Пантерри.
Замерев, Дим раз за разом перечитывал строки. Как будто от количества прочтений они могли измениться, обрести иной смысл, раствориться, превратившись в очередной дурной сон.
После ссоры с сестрой Дим больше ее не видел. Он много думал над словами Элени, вспоминал ее решительность, настрой, и ждал, пока она остынет. Ездил в Такадар, чтобы поговорить еще раз, но она отказалась, передав через своих воспитателей, что занята подготовкой к практическим занятиям. Так было несколько раз, и Дим оставил эти попытки, решив пообщаться с сестрой, когда та вернется домой на отдых.
Потом все закружилось: покушение на императора, поход, война, новый отъезд на север.
Димостэнис вышел на улицу, собираясь лететь в имение, не откладывая до завтра. Хоруна в стойле не было. Не имеющий доступ к хьярту, Дим не мог больше вызывать летуна, как обычно, и был вынужден ждать, когда тот вернется сам.
Это вызвало острый приступ раздражения. Когда же спустя лишь несколько сэтов, ярх расправив крылья, медленно приземлился во дворе, наездник был в полной ярости.
Хорун встал на лапы и подошел к нему, приветствуя, пытаясь ткнуться мордой.
— Я должен ждать тебя вечность? — холодно спросил Дим, отталкивая летуна.
— Уррр, — обиженно пророкотал ярх.
Однако крыло подставил, показывая всем своим видом, что не доволен тоном наездника. Дим, не обращая на это никакого внимания, как обычно, забрался на его спину и устроился в седельной части.
— Домой, — резко натянул поводья, показывая, что надо подниматься.
Маленькая любимая сестренка. Вряд ли она с радостью приняла такой поворот событий в своей судьбе. И все же ничего не смогла сделать против воли главы Дома. Почему мама не заступилась за свою любимицу?
Что вообще происходит?!
Жизнь рушилась. Кусочки, казалось когда-то единого крепкого целого, отваливались один за другим, угрожая превратиться в руины.
Хорун начал снижаться, Дим пригляделся и, на самом деле, увидел знакомые картины внизу. Земли, дома, родовое гнездо.
— Я не знаю, когда ты мне будешь нужен, — он слез с летуна. Потом сделал то, что еще ни разу не позволял себе с момента их первого общения — привязал ярха к стойлу, — но я не могу ждать тебя каждый раз, когда тебе вздумается нагуляться.
Димостэнис пошел к дому. Через пару шагов его заставило обернуться яростное рычание, треск ломающихся стоил и шуршание крыльев. Летун стремительно улетал в небо, унося за собой сломанный брусок, к
— И лети! — заорал наездник ему в след. — Еще один предатель!
Холл родительского дома был пуст. Однако едва он зашел, появился прислужник, который почтительно кивнул ему, приветствуя, и удалился. Через несколько мен вышел отец.
— Димостэнис, рад тебя видеть, — приветливо произнес глава Дома.
— Чему именно вы рады? — едко проговорил тот. — Тому, что я здесь? Или, что меня нет на севере?
— Элени будет счастлива тебя видеть, — спокойно произнес Лауренте, не желая вступать в бой.
— С каких это пор, вас волнует такая мелочь — как счастье ваших детей? Вы когда-нибудь спрашивали, чего хочет Лиарен? Поверьте, сэй, вы очень удивитесь. О себе я молчу. Зачем же было Элени втягивать в ваши игры? Вам ее не жаль?
— Я не причиняю ей никакого вреда. Она — Иланди и ее союз должен быть полезен нашей семье. Это ее долг. Кстати, она не против.
— Ривэн Пантерри очень выгодная партия, — Дим вдруг понял, что очередной кирпичик знания встал в его кладку. Нет, на самом деле, он знал это раньше. Просто не хотел принимать, не позволял яду этого открытия проникнуть в душу.
— Твои комнаты готовы, — проговорил Лауренте, — спокойной ночи, Димостэнис.
Он развернулся, намереваясь уйти. Дим несколько громко раз хлопнул в ладоши, аплодируя.
— Браво, сэй! — дождавшись, пока отец обернется, он отвесил глубокий поклон. — Блестяще сыгранная партия!
— Ты о чем?
— О Бриндане Пантерри, конечно же! Вернее, об его убийстве.
— Какое же я имею к этому отношение, по-твоему?
— Самое что ни на есть прямое. Вы сами говорили, что Совет распадается и что между Великими Домами началась Великая грызня. Дайонте с Олафури объединились, а Элсмиретте пока тянет, но это ненадолго. Что, впрочем, не очень перевесит чашу весов в какую-либо сторону. Иланди с Пантерри тоже большая сила, с которой нельзя не считаться. Все бы ничего, но целитель вдруг решил уйти. Дом Иланди непредвиденно остается в меньшинстве. Элсмиретте присоединяется к коалиции. И главе Дома Иланди ничего не остается, как убрать главу Дома Пантерри, чтобы тот не срывал планы. Кому же поверит совсем молодой и наивный наследник? Конечно же доброму, старому другу отца, благородному Лауренте Иланди. Если же еще скрепить это доверие узами союза, то мальчишка и вовсе не соскочит. И вместо вечно сомневающегося, сбрыкивающего, очень хлопотного союзника, Дом Иланди получает мягкого, податливого, да и еще и благодарного вассала. Вся власть и сила двух Великих родов сосредотачивается в одних руках.
Лауренте молча выслушал эту пламенную речь, не сводя глаз с сына.
— Ты закончил?
Он не пытался отрицать, переубеждать в обратном, заверять в ошибочных суждениях.
— Спокойной ночи, Великий сэй, — Димостэнис снова поклонился и, не дождавшись от отца ни слова, пошел в свою башню.
Проснулся Дим рано. Открыл глаза, поднялся, дошел до окна, раздвигая плотные занавеси. На горизонте уже появились первые искры серебра, предвестники нового дня. Вышел из своих покоев и по переходу, соединяющему все четыре башни, дошел до владений сестры.