Пока бьют часы
Шрифт:
Невидимый стражник вышел, оглушительно хлопнув дверью.
«Ну что ж, попробуем еще разок», — решила Татти. Когда вода в корыте стала кислой и мутной, Татти выплеснула её в тёмный угол двери. Пустота в углу мгновенно ожила, кто-то, отряхиваясь и вскрикивая, вскочил на ноги.
— О-о! Что ты натворила! — несчастным голосом простонал третий стражник. — Какая холодная вода! Ой, ой, ой, у меня дрожат зубы и стучат коленки. Нет, я хотел сказать, стучат коленки и дрожат зубы. Ах, неважно! Скорее на солнышко. На тёплое солнышко…
Стражник, стеная
— Я здесь тоже не останусь, — проворчал четвертый стражник. — Не ровен час, проклятая девчонка и меня окатит водой.
Стражник вышел из подвала, и слышно было, как брякнул тяжёлый замок.
Татти вздохнула и принялась развешивать мокрые колпаки на длинной верёвке, наискосок протянутой через подвал.
Татти взяла в руки маленький колпак с красной кисточкой на конце. На нём было вышито голубыми нитками «принцесса». Татти повесила его на верёвку. Луч золотой соломинкой протянулся через подвал и осветил маленький колпак.
Время шло, и ласковый луч стал уходить вправо. Татти от нечего делать передвинула колпак с красной кисточкой.
Луч двигался, уходил в сторону. Татти снимала и снова вешала колпак, опять и опять, пока с удивлением не увидела, что колпак становится все более прозрачным. Прошло ещё немного времени, и колпак вдруг исчез.
«Вот это да! — подумала Татти. — Высох и стал невидимый. И кисточка пропала…»
И тут случилось именно то, что должно было случиться. Татти повертела колпак в руках, а потом взяла и натянула его себе на голову.
«Представляю, какой у меня в нём дурацкий вид», — подумала Татти и подняла руки, чтобы его снять. И вдруг она увидела, что у неё нет рук. Да-да! Совсем нет рук! Потом она увидела, что больше нет полосатой юбки, нет деревянных башмаков.
Татти поняла, что стала невидимкой! Сердце у Татти застучало так громко, что она испугалась, как бы этот звонкий стук не услышали стражники.
«Я убегу отсюда», — ликуя, подумала Татти. Она изо всех сил стиснула зубы, чтобы не завизжать от восторга. — Только как, как? Дверь заперта снаружи, а окошко такое маленькое…»
Татти приставила к стене табуретку, подтянулась на руках и высунулась в окно.
«Кажется, пролезу», — подумала Татти. Внизу она увидела примятую траву и раздавленный одуванчик на сломанном стебельке. Татти протиснулась в окно, рама предательски скрипнула, но Татти уже спрыгнула на землю. И тут случилось вот что! Под окном сидели мокрые стражники и грелись на солнышке. Татти свалилась прямо на них.
Стражники вскочили, загремев оружием.
— Это ты, Лесной Клоп? — дико вскрикнул один из них.
— Ты что? Это, наверное, ты, Подгоревшая Каша? — с тревогой отозвался другой.
— Ты что? Как я могу быть там, когда я тут?
— На меня упало что-то живое и тёплое!
— А меня стукнули по голове чем-то деревянным!
— Неужели
— Братцы, да она удрала! Проклятая девчонка!
Но Татти была уже далеко. Она бежала со всех ног, торопясь и задыхаясь.
Глава 6
Королевский аршин красоты
Татти бежала к Чёрной башне. Она перепрыгнула через пёстрые клумбы, прямиком промчалась по шёлковому газону. С досадой обогнула круглый бассейн.
Тень от Чёрной башни упала на Татти, и она невольно замедлила шаги. Башня стояла мрачная, неприступная, от неё веяло угрюмым молчанием. Ни одной двери, всюду шершавый, грубо отесанный камень.
«Какая же я дурёха, — Татти почувствовала себя беспомощной, маленькой. — Ведь говорила мне тётушка Пивная Кружка: в Чёрную башню ведет подземный ход. По-другому туда не попа-дёшь. Значит, надо сначала пробраться во дворец. Но как я туда попаду?»
Татти уже гораздо медленней пошла по жёлтой дорожке к королевскому дворцу.
Дворец словно вырастал из густой зелени, тяжело поднимая вверх украшенные позолотой башни и острые шпили.
Татти поставила ногу на нижнюю ступеньку мраморной лестницы, но дальше не пошла. С каким-то тоскливым чувством она посмотрела вверх на высокие стрельчатые двери.
Вдруг Татти услышала чьи-то голоса. Она обогнула кусты подстриженных роз и тихо ахнула от удивления.
На круглой зелёной лужайке, словно на зелёном островке, стояла толпа людей. Но не это удивило Татти. Совсем не это. Дело в том, что все, кто собрались здесь, на этой лужайке, были удивительно, необыкновенно красивы.
Красивые девушки стояли, опустив лучистые ресницы. Красивые парни смущённо посмеивались и толкали друг друга плечами. Кудрявые нежные девочки жались к матерям.
— Ну, улыбнись же, доченька! — сказала одна из женщин печальной напуганной девочке. — Ты такая хорошенькая, когда улыбаешься!
Но девочка вдруг горько заплакала. Она прижалась к матери и обняла её руками.
— Пойдем домой, матушка, — сквозь слёзы проговорила она. — Я не хочу… туда!
«Куда — туда?» — подумала Татти.
Она никак не могла решить, какая же из девушек красивее всех? Эта? Или вот эта, с розой в чёрных кудрях?
Нет, вот самая красивая! Спору нет! Глаза такие прозрачные, как горный ручей. А в глубине что-то светится, будто россыпь мелких драгоценных камней. От бледно-розового румянца веет теплом. Длинная коса словно сплетена из лучей закатного солнца. Ноги босые, видно, пришла издалека.