Пока это длится
Шрифт:
Я сосчитала всех женщин отсюда да машины и кивнула головой.
Он нагнулся и поднял ее, натягивая поверх головы.
— Давай. Я готов пойти посмотреть, насколько это тебе нравится, — он зло усмехнулся.
— Разве моя слюна не инородное вещество? Не повредит ли она?
Кейдж наклонился и прошептал мне на ухо: — Твоя слюна прекрасна, а что касается раны, Это никогда раньше нас не останавливало.
Кейдж
Ева нервно заламывала руки на обратной дороге из ее дома, перевозя ее вещи в мою квартиру. Она справилась со своим отцом как профессионал и с упаковкой вещей не было никаких
— Что за возня руками?
Ева тут же остановилась и испустила смешок, — Я и не осознавала, что делаю это.
— Это меня и беспокоит меня. Почему ты нервничаешь?
Она кусала изнутри щеку, что было еще одной ее нервной привычкой, затем перевела взгляд и посмотрела на меня, — Ты уверен, что хочешь, чтобы я ответила?
У меня был короткий миг паники, но я напомнил себе, что она только что объявила отцу, что она была в меня влюблена.
— Да, я уверен. — ответил я осторожно.
Она вздохнула и пожала плечами, — Я боюсь, что это слишком скоро. Что, если ты устанешь от того, что я рядом все время? А что, если я съем твои Wheaties или оставлю мою косметику в ванной и что, если я храплю?
Облегчение захлестнуло меня. Это я мог бы исправить. Она не собиралась взвинчивать меня.
Я въехал на парковочное место под нашей квартирой, потом заглушил двигатель.
и повернулся на сиденье, чтобы посмотреть на нее. — Я не ем Wheaties, я надеюсь, что ты оставляешь все свое девчачье дерьмо лежал повсюду, так что я могу увидеть его, когда ты не там и что ты возвращаешься домой. И ты не храпишь. Ты издаешь мягкое мурлыканье, которое такое чертовски милое, что я просто хочу лежать без сна и слушать тебя.
Ева наклонилась через консоль и одарила меня мягким быстрым поцелуем. — Я люблю тебя.
С тупой ухмылкой от этих слов на моем лице ничего нельзя было поделать.
— Тогда поднимайся и покажи мне, как сильно ты меня любишь. У меня много идей.
Эва протянула руку и нежно ущипнула мой новый пирсинг. — Могут они быть вовлечены? — спросила она хриплым голосом, что мгновенно заставило меня затвердеть.
— Черт возьми, да могут.
Доставить Еву до квартиры, чтобы я мог иметь мой нечестивый план с ней, звучало заманчиво, но это не то, чем я был увлечен. У меня был ждущий ее сюрприз, и я не мог дождаться, чтобы подняться туда и показать ей. Я нес две ее коробки в руках и поставил их на колени возле двери, чтобы я мог отпереть ее. Кроме того, я не хотел, чтобы что-то в моих руках мешало мне видеть лицо Евы, когда она вошла бы в квартиру.
Я медленно повернул ручку и толкнул ее.
— Дамы вперед, — сказал я, отступая на шаг, чтобы дать ей пройти внутрь.
Ева подарила мне немного смущенную улыбку и шагнула в квартиру. Я последовал за ней внутрь, ни разу не отрывая глаз от ее лица. В тот момент, когда она увидела пианино, стоящее посреди гостиной с дюжиной красных роз, лежащих поверх него, она замерла. Ее челюсть отвисла, потом она медленно пошла в сторону рояля. Я не дышал. Я не мог. Мне было нужно, чтобы она сказала что-то. Я сделал неправильно, что привез его для нее?
Ева провела рукой по клавишам из слоновой кости, затем она протянула руку и достала небольшую
Когда ее глаза поднялись встретиться со моими, они сияли непролитыми слезами. Ее рука накрыл ее рот, и она покачала головой. Ах, дерьмо. Я заставил ее плакать. Это было не то, что я хотел сделать.
— Не могу поверить, что ты купил мне пианино, — выдохнула она, убирая руку ото рта.
— Если ты не хочешь его, мы не должны держать его. Я просто подумал, что, поскольку ты сказала-
— Ты не заберешь мое пианино, — Ева перебила меня. Улыбка появилась на ее лице и смешок слетел с губ. — Ты купил мне пианино, — сказала она, покачивая головой так, словно она не могла поверить.
— Ты хотела его, — ответил я.
Ева положила карточку обратно на фортепиано и подошла встать передо мной. Она положила обе руки мне на грудь и уставилась на мое лицо. — Кейдж, я буду хотеть многие вещи, но я не ожидаю, что ты предоставишь мне эти вещи. Чего я хочу больше всего — это ТЕБЯ. Так или иначе, я зацепила знаменитого плейбоя Кейджа Йорка, и я не собираюсь позволить ему уйти.
Ухмыльнувшись, я протянул руку и коснулся ее нижней губы подушечкой моего пальца. — Так, значит, я не должен был покупать пианино, чтобы подкупить тебя, чтобы остаться? Ну, черт, детка. Если бы я знал это, то мог бы спасти себя от траты кучи денег.
Ева вдруг расхохоталась и похлопала меня по груди. — Я здесь стараюсь быть милой, а ты смеешься надо мной.
— Извини. Я не знал, что ты хотела быть милой. У меня идея, давай пойдем примем душ, и ты можешь позволить мне попробовать и увидеть, какая ты милая.
— Ты не позволишь мне сперва сыграть на моем фортепиано?” — спросила она, глядя с тоской на ее подарок.
— Я не возражаю попробовать тебя на фортепиано. Что хорошо и для меня. Бьюсь об заклад, ты бы выглядела ужасно сексуальной, растянувшись на этой скамейка.
Эпилог
— Я разговаривала с Джереми сегодня. Он делает успехи в ЛГУ, и я думаю, что он встретил девушку. Большая часть нашего разговора был о том, какая она умная, и о том, какая она смешная, и о том, как прекрасны ее волосы. — Я тихо засмеялась, позволяя осеннему ветерку нести мой голос.
— Он был там, когда я в нем нуждалась. Ты бы гордился тем, каким он был сильным, когда я знала, что внутри он разваливается на части. Ты всегда говорил, что он сильный.
Я улыбнулась, размышляя о времени, когда у них обоих удалили зубы мудрости и Джош был в постели в течение нескольких дней болея, в то время как Джереми ушел на футбольные тренировки на следующий день.
— Последний раз, когда я был здесь, я сходила с ума. Ты только что потряс мой мир. Я не могла себе представить, как я бы сделала следующий вдох без тебя намного меньше, чем как я хотела бы прожить всю жизнь в одиночестве. Я не поняла твое письмо тогда. Я не думала, что ты понимал, что произошло. Как ты мог сказать мне, что жизнь будет продолжаться, и надо двигаться дальше. Это было непостижимым для меня. Ты был моим миром, Джош. В то время я была маленькой девочкой, пока мне не исполнилось восемнадцать. В каждом воспоминании о моем взрослении был ты.