Пока не проснулись сомнамбулы
Шрифт:
Раз кусты, два кусты… Волей-неволей приходилось показываться на открытых местах, я даже засомневался, не проще ли передвигаться прямо по дорожкам, как вдруг…
— Ерш твою медь!
Я наступил на что-то мягкое и… шевелящееся! От неожиданности шарахнулся в сторону, потерял равновесие и растянулся на траве. В бок ткнуло колючим, и тут же раздалось злое шипение.
Змея!
Темный комок бросился мне в лицо и замер перед глазами, нервно подрагивая. А я, уже мысленно попрощавшийся, если не с жизнью, то со здоровьем, облегченно вздохнул.
— Уфф… Ну ты меня и напугал… Ой, да вас тут много!
Я умудрился
Распрощавшись с ежами, я двинулся дальше и только тут заметил, что музыка смолкла. Поначалу была надежда, что поставят новую пластинку, но нет, веселье закончилось. Зато отовсюду стали раздаваться голоса людей. Парни и девушки, натанцевавшись, расходились по своим номерам. А может, и не по своим. Да, ночь располагает… Теплая, ясная, свежая — ночь для любви… Сейчас бы лежать на песчаном берегу рядом с со своей единственной, слушать шум воды, смотреть на звезды… Но кому-то сегодня выпала роль наблюдателя на этом празднике жизни.
Мне показалось, что в общем гаме я различил голос Маши. Дабы проверить догадку, поспешил выйти на открытое место и нос к носу столкнулся с подвыпившей компанией старшего школьного возраста. Маши среди них не было.
— Ой! — испуганно вскрикнула молоденькая девчонка, узрев перед собой вылезающего из кустов помятого облепленного листьями мужика в рваной футболке.
— Дядя, тебе чего? — двое молодцов тут же бросились на защиту подружки.
— Мне ничего. Я жену ищу, — спешно ответил я, чтобы они поскорее отвязались.
— Что у тебя за жена такая, — рассмеялся третий. — Что ты ее по кустам ищешь?
Парни дружно заржали, девушки захихикали, а я разозлился.
— Не твое собачье дело, патлатый. Валите отсюда.
— А не то что?
— Да ничего. Видишь, какой я грязный и страшный. Таким же будешь.
— Тоже мне напугал… — отмахнулся «патлатый», но нарываться не стал, видимо, были перспективы поинтереснее. — Ладно, народ, пошли.
— Приятных снов, — попрощался я и хотел было снова уйти в кусты, но передумал, так как кое-что увидел. Точнее, кое-кого. А именно Севу. Тот с потерянным видом бродил возле заведения, над входом в которое красовалась яркая вывеска «Дискозал».
Верин брат — это, конечно, хорошо, как-никак, знакомое лицо. Но сейчас неплохо бы найти саму Веру. Спросить у Всеволода, что ли? Если он сильно озабочен собственными проблемами, то, может, не слишком удивится моему появлению. Вообще, народ в основной своей массе утекает в одну сторону, подозреваю, как раз там находятся жилые корпуса. Девяностопроцентная вероятность, что и моя жена в той стороне. Но сегодня с поисками можно уже завязывать: в подобном окружении (а многие спать пока не собираются) едва ли получится вычислить злодея. Значит, можно не скрываться и подойти к Севе.
Приняв решение, я стал проталкиваться сквозь уже порядком поредевшую толпу в сторону родственника, но тот внезапно сорвался с места и, как оголтелый, умчался в противоположном от меня направлении. Спринтер, блин… Не под колесами ли товарищ? Ничего, что он с виду такой тихий и скромный: по телеку
Между тем, не успела восходящая звезда немецкой фармацевтики умчать к одному ему известной цели, на площади перед дискозалом появились Ден с Машей. Интересненько! Держась за руки, они прошмыгнули внутрь заведения, но уже минуту спустя вышли наружу. К тому времени людей на площади почти не оставалось, только отдельные гуляки, и я был вынужден снова отойти под защиту так кстати повсеместно растущих кустов. Сладкая парочка же скрылась в одной из боковых аллей. В голову не пришло ничего умнее, кроме как тихонько проследовать за ними, не особенно вдаваясь в моральные аспекты совершаемого поступка.
Дорога не заняла много времени. Молодежь уединилась в одном из «кустарниковых карманов», образованных близким соседством сразу трех тропинок. Меня они не слышали — уж слишком рьяно были увлечены друг другом — и я смог подойти совсем близко. Нас разделяли каких-то полметра не самой густой растительности, пропускавшей каждый звук и не скрывавшей ни единого слова, что шептали они друг другу. Ой, что сейчас будет! Меня вдруг бросило в холодный пот. Какой же ты кретин, Лазарев! Безмозглый подберезовик, или как там эти кусты называются, под которыми ты сейчас прячешься. Думал, они здесь вопросы бытия обсуждать будут? Или в шахматы на деньги играть? Вот какое тебе дело до этих детей? Севу жалко, да, но это его жизнь. Это их жизнь. Не твоя. Пусть они сами решают свои проблемы, пусть любят и ненавидят, признаются и обманывают — сами, без твоего участия. А ты не лезь, куда не просят. У тебя здесь жена!
Хотелось провалиться под землю от стыда. Самое паршивое, что теперь я не мог даже незаметно уйти! Еще две минуты назад получилось бы, а сейчас — поздно. Услышат. Может, просто сбежать, не выдав лица? Глупо, они все равно узнают, что я здесь, и заподозрят… А ночь-то подходит к концу, еще немного — и рассвет. Что за ночь…
Но ночь, как оказалось, еще приготовила несколько сюрпризов тем, кому довелось ее пережить.
По дорожке, возле которой нашли себе убежище возлюбленные и невольный вуайерист, раздался громкий топот чьих-то торопливых шагов. В ту же секунду Маша тихонько вскрикнула:
— Это Сева!
— Тссс… — ответил Ден. — Тихо…
Сева (а это действительно оказался он) прошел мимо, ничего не заметив, но в ту же минуту был перехвачен на ближайшей развилке.
— Эй, уважаемый! Куда спешим? — голос, вроде, не грубый и даже вежливый.
— Эмм… Никуда. Я… просто гуляю.
Кажется, для Всеволода встреча стала полной неожиданностью.
— Хорошо, что гуляешь. Гулять полезно. Слушай, приятель, у меня к тебе вопрос: ты тут девицу одну не видел?
— Девицу? Нет, не встречал. Да я, если честно, сам…
— Да, девицу, — перебил голос. — Высокая такая, темненькая. Аней зовут.
Сева, казалось, обдумывал ответ.
— Нет, — сказал он наконец. — Такую не видел. Хотя, может, у клуба… Но там много людей. Было.
— Просто мне тут дружок сказал, что она с одним очкариком свалила. Умный, падла, оказался, нашел, что ей в уши надуть.
— И что в этом такого? — без задней мысли поинтересовался Сева.
— А то, друг мой, что девушка эта — моя. А я, как ты мог заметить, очков не ношу. Значит, ушла она не со мной.