Пока не рухнут небеса
Шрифт:
Да, Гильермо предлагал мне работу и в это время раздевал меня глазами. В отличие от моей подруги я не строю иллюзий на счет этого парня. Про него ходят слишком много противоречивых слухов.
– Почему ты в восторге от Да Коста? Ты же знаешь, что о нем говорят!
Уверена, что раздражение в моем голосе не ускользает от Бруны.
– С каких пор ты веришь слухам? Может стоит дать ему шанс?
Я замолкаю, понимая, что продолжать этот разговор нет никакого смысла. Моя подруга просто очарована эти парням, при виде которого все
Уже через пару минут я слышу тихий смех Бруны.
– Что тебя так рассмешило? – спрашиваю я, чувствуя, как напряжение между нами улетучивается, само собой.
С Риттер мне комфортно всегда и наши мелкие стычки никогда не приводят к глобальным ссорам.
– Представила, как мы попадаем в аварию, а из-за содержания алкоголя в нашей крови даже наши органы никого не спасут.
Я качаю головой и прыскаю.
– Ты чокнутая! Совершенно и бесповоротно!
– Знаешь, я всегда думала, почему можно пересадить печень и даже сердце, но нельзя пересадить сиськи.
– Сиськи? – переспрашиваю я, не веря своим ушам.
Смех вырывается их моей груди. Она же выпила меньше меня? Ведь так?
– Ты помнишь ту француженку, что училась в нашем классе по обмену? Ее сиськи были просто божественными! Я ненавидела ее за это! «Герр Майер, я не мочь делать верхнюю подачу». – Передразнивает Бруна акцент француженки, и мы обе не можем держать смех.
Моя подруга права, была весело наблюдать за девчонкой во время игры в волейбол. А у тренера Майера к концу каждого урока начинал дергаться глаз.
– Ты не помнишь ее имя, но помнишь, что ненавидела ее. Разве можно кого-то ненавидеть из-за сисек? – сквозь смех говорю я.
– Поверь мне, можно ненавидеть и за меньшее. Ох, черт…твою мать! – крик Бруны заставляет меня инстинктивно выставить руки вперед и упереться в приборную панель.
«Фольксваген Жук» подпрыгивает на ровной дороге, словно…словно мы что-то переехали.
– Господи, Бруна, что это было? – испуганно верещу я, как только брюнетка за рулем останавливает мою машину.
Мы переглядываемся, и я читаю в глазах подруги неподдельный ужас.
– Я не уверена, но мне кажется это был какой-то зверь.
Бруна облизывает свои губы и всматривается в зеркало заднего вида. Но эта пустая трата времени. Именно на этом участке дороги нет ни одного фонаря, а света задних огней моей машины недостаточно для того, чтобы рассмотреть, что же лежит на асфальте.
– Нам нужно выбраться и посмотреть. Вдруг этому животному нужна помощь.
Бруна согласно кивает, но мы обе чертовски напуганы и лишь спустя минуту набираемся смелости прежде чем выбираемся из уютного салона автомобиля.
Я предусмотрительно захватила с собой телефон и сейчас дрожащими пальцами включаю фонарик.
– Идем? – беру Бруну за руку и мы, не спеша направляемся к тому месту дороги, где на что-то наехали
Луч фонарика выхватывает очертания ботинка и Бруна громко всхлипывает.
– Господи! Это всего лишь старый ботинок, твою мать!
Подруга со злостью пинает кем-то потерянную обувь и телефон в моей руке ходит ходуном.
– Ох, черт..нет..
Я закрываю рот ладонью, когда в паре метрах от нашей первой находки вижу явное очертание человеческого тела.
– Мы сбили этого парня. – шепчет Бруна и ее ладонь в моей руке в ту же секунду становится ледяной.
***
6 месяцев спустя
– Ману? Где ты, черт возьми? – голос Мемо звучит с первого этажа его квартиры. Уже по его ноткам я понимаю, что парень явно не в духе.
Инстинктивно прижимаю колени к груди, сидя в кресле в комнате для гостей. Хотя сейчас это положение причиняет мне еще больше боли внизу живота. Мои месячные в первые дни всегда доставляют мне кучу неприятностей. Вот и сегодня с самого утра я чувствую себя ужасно и даже ибупрофен не может до конца справится со спазмами.
– Какого черта ты прячешься от меня? – снова кричит Мемо.
Он уже близко. Его громкие шаги раздаются в коридоре на втором этаже. Я зажмуриваюсь и пою про себя детскую песенку, что после ухода матери мне пел отец.
«Спи, малышка, мой, усни,
На деревьях снегири,
На тропинках два барашка в разных шерстяных рубашках.
Тот, кто в белой- безобидный,
Он накормленный повидлом.
Тот, кто в чёрной, слишком злобный,
Он не кормлен булкой сдобной.
Кто не спит, рога получит,
А бараний рог научит
Спать, как надо, до рассвета,
И получит он конфеты.
Спи, малышка, засыпай,
Не заснёшь, получишь чай»
На последней строчке дверь в комнату отлетает в стену. Я слышу дыхание Мемо и все внутри меня сжимается от страха и презрения к этому парню. Я знаю почему он зол.
– Какого хрена вместо тебя на встречу с герром Шофре ходила Лилу? – рычит парень, оказываясь возле меня в доли секунды.
Он крепко сжимает мои запястья и практически заставляет меня слететь с кресла.
– Я утром предупредила тебя, что у меня месячные и ты знаешь, как я ужасно чувствую себя в эти дни. – Оправдываюсь я, уперев взгляд в черную футболку парня.
– Да мне плевать на твои месячные, Ману! Шофре просил, чтобы его сопровождала именно ты, черт подери! Ты разве забыла о нашей сделке? Или тебе напомнить, как я спас тебя и твою подружку от тюрьмы?
Я отрицательно качаю головой и в следующую секунду оказываюсь лежащей на кровати. И уже жалею, что после того, как приняла душ не успела переодеться и теперь полы халата разлетелись в стороны, оголяя мои бедра. В глазах Мемо сразу же вспыхивают дьявольские огоньки.