Пока ваш подросток не свёл вас с ума
Шрифт:
Я, крайне удивившись, поднял брови: «Например?»
«Панфлейту»[28].
Вот тут я и потерял дар речи. Я смотрел на него, пытаясь понять, не шутит ли он. Он не шутил. Я пытался подобрать слова, но ничего не получалось. Они все выскочили у меня из головы и «корчились от смеха» где-то неподалеку.
«А?» — единственное, что мне удалось из себя выдавить.
«Я хочу, чтобы вы убедили ее слушать композиции, исполняемые на панфлейтах, как это делаю я. Они прекрасны и пойдут ей на пользу гораздо больше, чем тот хлам, который она сейчас слушает».
К счастью,
«Питер, — вежливо сказал я, — если вы заставите бедную девочку слушать панфлейты, мне придется сообщить в полицию о жестоком обращении с ребенком».
Эми захохотала, что, судя по ее виду, случалось не часто.
«Флейты не так уж плохи», — сказал Питер, защищаясь.
«О, именно так, — сказал я. — Сборники композиций, исполняемых на панфлейтах, — та самая атмосферная музыка, играющая в лифтах, которые спускаются прямиком в ад».
Эми опять засмеялась. Я посмотрел на Гейл: «Только не говорите, что вы тоже слушаете панфлейты».
Она смущенно улыбнулась: «Ну… я больше люблю кантри».
Я вздрогнул:
«Надеюсь, только Джонни Кэш?»
«Скорее Тэмми Уинетт, Долли Партон… всё в таком духе».
Я с искренним сочувствием посмотрел на Эми.
«Бедное дитя», — сказал я.
Питер невозмутимо продолжал: «Последнее время мы всё время ругаемся. Раньше мы могли обсуждать разные вещи, а теперь она всё время сидит у себя комнате и включает эту… это…»
«Это музыка, папа, — раздраженно сказала Эми. — И она не перестает быть музыкой только потому, что тебе она не нравится».
Первый и единственный раз в жизни я поймал себя на том, что защищаю дэт-метал как полноценную форму музыкального выражения.
«Она права», — сказал я.
«Да, это всё, конечно, здорово, но я не могу понять, неужели эта музыка способна на что-то еще, кроме как заставить вас погрузиться в отчаяние и спрыгнуть с моста».
Я пожал плечами: «Честно говоря, хотя от ее музыки у меня бы разболелась голова, спрыгнуть с моста меня скорее заставили бы панфлейты».
Еще немного хохота.
«Но что, если не эта музыка, заставило тебя перестать с нами разговаривать? — спросил Питер. — С тех пор как ты начала слушать эту дрянь, ты как будто больше не выносишь нашего присутствия».
И вот оно: истинная суть конфликта поколений. Дело было не в музыке, а в страхе.
Когда всё пошло наперекосяк?
Вокруг кое-что творилось, и многое из этого ускользало от внимания Питера и Гейл, которые не имели о происходящем ни малейшего представления. Они не смотрели на это с позиции основ (странности полового созревания или злая физика девчачьей вселенной) и не применяли системного мышления. Они видели, что их дочь, с которой раньше они были в прекрасных отношениях, стала замкнутой и мрачной, но не пытались понять это, используя какую-нибудь полезную основу, а свалили всё на музыку.
Это самая старая уловка в мире, на которую, наверное, попадались все на протяжении всей истории человечества. Каждое поколение клянется, что никогда не отстанет от современных тенденций в музыке. Они помнят
Но именно этим всё и заканчивается. Задача каждого поколения — заново открыть себя, найти свою собственную личность и культуру. Как бы вы ни старались, почти невозможно оставаться «в теме». Очень немногим это удается, и в большинстве своем эти люди — невообразимо богатые рок-звезды. Пребывание «в теме» требует больше времени и денег, чем у большинства из нас когда-нибудь будет.
Всё пошло наперекосяк, когда Питер и Гейл (хотя я подозреваю, что это был Питер) начали реагировать, не задумываясь.
Как можно улучшить ситуацию?
«Я не хочу всё время ссориться», — сказал Питер.
«И я тоже, — сказала Гейл. — Было бы здорово просто жить не в такой злобной обстановке».
«Ну, я бы просто хотела, чтобы они перестали постоянно обсуждать музыку, которая мне нравится», — сказала Эми.
Всё это было здорово, но мне не хватало ясности.
«Что вы имеете в виду, когда говорите, что не хотите всё время ссориться? — спросил я Питера. — Сколько времени вы хотите уделить ссорам?»
«Нисколько».
Я улыбнулся: «А если реально взглянуть на вещи, как можно улучшить ситуацию по сравнению с тем, что происходит сейчас?»
Он пожал плечами: «Было бы здорово, если бы мы могли беседовать хотя бы раз в день и при этом не спорить».
«Вы согласны с этим, Гейл?»
Она кивнула.
«Хорошо. Это легко выполнимо. А ты, Эми?»
Она пожала плечами: «Не знаю».
«Ты сказала, что не хочешь, чтобы твой папа всё время доставал тебя по поводу музыки, которую ты слушаешь. Это значит, что ты хочешь, чтобы он полюбил эту музыку или поспокойнее выражал свою нелюбовь к ней?»
«Да, — ответила Эми, — поспокойнее».
«Отлично, — сказал я. — Это выполнимо».
Как добиться желаемого?
Есть несколько на удивление простых вещей, которые нужно сделать.
Во-первых, Питер и Гейл должны постичь некоторые основы, связанные с развитием, о которых мы говорили в первой части книги. Они должны понять, что для их дочери нормально экспериментировать с вещами, которые кажутся им совершенно чуждыми. Музыка — один из способов, которыми подростки завоевывают свое место в мире. Это один из наиболее распространенных путей, следуя по которому они начинают формировать свою собственную, не зависящую от нас личность.
Мы должны не столько возмущаться из-за этого, сколько благодарить Господа, что это происходит, иначе мы так бы и застряли на панфлейтах.
Еще родителям необходимо понять, что для подростков совершенно нормально отдаляться от них. Здесь нет причин для беспокойства. Они должны знать, что воспитывают подростка, живущего в девчачьей вселенной, а в девчачьей вселенной дэт-метал — повседневная музыка.
Потом им следует постичь принципы воспитания детей, о которых мы говорили во второй части.