Пока живу, надеюсь...
Шрифт:
— Через полчаса мы уже будем у моих дома, — сказал Никос несколько неуверенным тоном, кляня в душе свою ревность, в очередной раз помутившую его разум. Черт, надо бы что-то сказать, но что? Наговорил ей черт знает чего… — Дженнифер…
— Через полчаса? — ахнула она. — Вряд ли я это выдержу… Да и нужно ли?
— Нужно! Ты полностью меня убедила, и я тебя больше ни в чем не виню, — ровным голосом сказал Никос. — Просто этот факс поначалу сбил меня с толку. Дженнифер, я должен перед тобой извиниться. Добсон тебя подставил, теперь мне это очевидно.
— А мне очевидно, что ты никогда мне не доверял, —
— Подозревал. А теперь во всем разобрался и понял, что у тебя с ним никогда ничего не было! — повысив голос, возразил Никос. Он не привык к тому, чтобы Дженнифер не слушала его, а тем более перебивала, не давая возможности объясниться. — Теперь мне плевать на Добсона! Меня волнует лишь то, что теперь будет с нами…
— С чего это вдруг? Никаких «нас» не было и нет!
— Неправда! — оскорбился Никос. — Ну зачем ты так?..
— Нет, правда! — перебила она его. — Я вообще не понимаю, зачем ты на мне женился. Ты же никогда мне не доверял! Да ты… — Она осеклась и, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, дрогнувшим голосом проговорила: — По-моему, это очень странно и ужасно обидно… Но тут уж ничего не поделаешь. Значит, ты никогда не испытывал ко мне серьезных чувств…
— А вот тут ты не права! — возразил Никос, не зная, как вести себя с Дженнифер, когда она в подобном состоянии, и попытался взять ее за руки, но она прижалась к спинке кресла и сцепила пальцы в замок, инстинктивно избегая его прикосновения.
— Нет, права! Тебе от меня нужен только секс. И так было всегда… Ты настолько поглощен сексом, что готов и дальше со мной жить, а сам… А сам думал, будто бы я не только путалась с мужем сестры, но еще и обокрала тебя! — дрожащим от возмущения голосом быстро и сбивчиво проговорила Дженнифер. — По-моему, в этом есть что-то болезненное… И не только по-моему. Любой скажет, это ненормально.
— Ну разумеется, ты так все представила, будто я и впрямь ненормальный, — поморщившись, пробурчал Никос и, опустившись перед ней на корточки, попытался заглянуть в глаза, зная, что раньше на нее это действовало безотказно. — Неужели ты на самом деле считаешь, что нас с тобой связывает только секс?
— Да, именно так я считаю… — твердо произнесла Дженнифер и наконец подняла на него глаза. — А тебя больше ничего не интересует.
— Ну спасибо! — Никос вздохнул. — Дженнифер, я…
— А еще ты жутко подозрительный…
— Да пойми ты, я ошибся! — перебил ее он, волнуясь, что она не даст ему объясниться. — Неужели мы с тобой из-за этого недоразумения…
— Недоразумения?! — выдохнула Дженнифер. — Обвинил меня в воровстве и называешь это недоразумением?
— Ты же знаешь, какой у меня взрывной характер! Вечно делаю скоропалительные выводы, особенно когда речь идет о тебе. — Он схватил ее за руки и потянул к себе. — Но ведь это именно потому, что ты мне небезразлична! Прости меня, радость моя!
Дженнифер молчала. Ее переполняла обида. А еще она осознала, что всегда слишком сильно любила Никоса и поэтому с самого начала закрывала глаза на неприятные моменты в их отношениях. Но теперь, после такого удара, поняла, что больше так продолжаться не может. Она не покривила душой, сказав, будто Никоса интересует только секс,
— Никос… — наконец прервала Дженнифер тягостное молчание. — Я никуда не поеду. А ты скажи своим, что произошла ошибка… Вряд ли они удивятся после столь скоропостижной свадьбы.
— Нас с тобой ждут, так что мы едем вместе, — тихо, но твердо возразил Никос, сел рядом и пристегнулся. (Самолет пошел на снижение.) — Кроме того, в семье Костеасов мужчины не разводятся, тем паче через два дня после свадьбы. И я не стану нарушать традицию.
— А я, похоже, продолжила традицию семьи Кросби, — с невеселой усмешкой заметила Дженнифер.
— О чем это ты?
— А у нас женщины, как правило, крайне неудачно выходят замуж…
— Спасибо! Ты ставишь меня на одну доску с Добсоном?! — Никос сокрушенно покачал головой. — Ну и ну! Дженнифер, это… удар ниже пояса.
— Никос, раз уж у нас с тобой ничего не вышло, — бесстрастным голосом продолжила Дженнифер, — будет лучше, если я сама сделаю официальное заявление в полиции.
— Ну сколько раз тебе повторять! — повысил он голос. — Никакого расследования не будет.
Не успел он закрыть рот, как в его голову закралась мысль: а где же твоя хваленая честность? Не ты ли всегда утверждал: при любых обстоятельствах нужно говорить правду? А что теперь?
А теперь разум велит действовать вразрез с принципами. И Никос сделал для себя еще одно не слишком радостное открытие: чтобы защитить Дженнифер, он готов на все — на лжесвидетельство, в том числе на сокрытие улик. Стоило на миг представить себе Дженнифер в тюремной камере — и все соображения этики вместе с принципами дружно улетучились, а осталось одно твердое убеждение: цель оправдывает средства.
Дженнифер не заметила, что самолет уже приземлился. Она снова и снова прокручивала в голове последствия своего решения. Одно она знала наверняка: Роберта нужно остановить. Во что бы то ни стало. Иначе придется до конца дней жить в страхе. И вообще, с какой стати Никос должен терпеть убытки, даже если и женился на ней? А его семья? Вряд ли им понравится, если ее посадят за решетку за мошенничество. А если ее как директора «Кросби-тур» привлекут за хищение вложенных Никосом средств, то с таким же успехом могут заподозрить и в махинациях с коттеджами! Да, дядя Чарлз обещал помочь, но есть ли у нее абсолютно неопровержимые доказательства?
При этой мысли Дженнифер забила нервная дрожь, и она, словно очнувшись, увидела ситуацию глазами Никоса. Ну как она могла упрекать его в недоверии?! А что еще ему оставалось думать, получив в виде факса на первый взгляд абсолютно неопровержимое доказательство ее сговора с Робертом? И потом, если быть честной до конца хотя бы с самой собой, то надо признать: она до сих пор так толком ничего и не объяснила про свои отношения с Робертом. Кто знает, может, Никос интуитивно чувствовал, что она ему чего-то не договаривает, и именно поэтому и подозревал ее? Впрочем, теперь, раз они расстаются, незачем посвящать его во все подробности. А расстаться им придется. Другого выхода у нее нет, если она хочет, чтобы Роберт получил по заслугам, а Никос и его семья не пострадали в результате неизбежной шумихи вокруг судебного процесса.