Покаяние над пропастью
Шрифт:
Ошеломленная женщина с трудом собралась с мыслями и спросила:
– Что же мне теперь делать? Дайте совет…
– Говорю же, сперва надо отомстить гулящему мужу… – продолжал колдун скороговоркой. – Ну-ка, дай руку! О-о, какие у тебя мягкие ладони, вот только холодные… Могильным холодом веет от них… Их немедля обогреть надо, не то могильный холод до сердца доберется… – Тут Антип, наконец, обратил внимание на вошедших, с интересом рассматривающих его. – А вы чего ждете? Идите домой, придете завтра, сегодня у меня времени нет…
Назира прокашлялась.
– Вам чего?!
Назира ничего не ответила. Неспешно подошла к Антипу и поглядев на него с издевательской, уничижительной улыбкой, презрительно дунула в лицо. Колдун повалился как подкошенный на деревянный грязный пол. Назира гневно посмотрела на женщину:
– А ты чего сидишь тут, разиня, веришь россказням колдуна-недотепы? Семью свою и дом порушить позволяешь! Не верь ни единому слову этого шарлатана, иди-ка лучше домой, приготовь мужу и детям поесть. И смотри, чтобы больше сюда ни ногой!
Когда перепуганная женщина тихонько улизнула, Назира подошла к растерявшимся от увиденного Салавату и Лилии:
– Ладно, пойдемте, полечим ту женщину.
Антип остался лежать на полу без сознания…
Они подъехали к дому потерявшей рассудок женщины и вошли во двор, где на разные голоса мычали голодные корова с телкой, жалобно блеяли овцы, сердито гоготали гуси, крякали утки. В воздухе стоял густой, неистребимый запах навоза. И тут неряшливо одетая женщина с коромыслом на плечах с наполненными ведрами прошла через калитку и не обращая на приехавших никакого внимания, направилась в сторону сарая.
– Куда ты несешь воду? – спросила у нее Назира.
– К столбу, – ответила несчастная. Изможденное и грязное ее лицо выражало полную уверенность в важности выполняемой работы.
– Кто тебе велел столб поливать?
– Антип велел.
– Кто такой Антип?
– Антип – мой бог!
Назира выразительно посмотрела на своих опешивших спутников и продолжила расспрашивать:
– А зачем ты льешь воду под сарайный столб?
– Потому что это не просто столб… – Бедняжка многозначительно улыбнулась.
– А что это?
– Это наш… святой… Не видишь разве, сколько там?.. Они хотят пить. Сидят и ждут, когда я поливать начну…
Назира резко посуровела. Пронзительно глядя на женщину, она приказала:
– Стой! Посмотри-ка на меня! – Бедная женщина тотчас остановилась и уставилась на нее. – Вылей воду в то корыто! Пусть скотина тоже напьется. – Женщина безропотно подчинилась, измученные жаждой животные и птицы жадно бросились пить. Назира снова скомандовала: – Иди за водой!
Назира бережно сняла с шеи цепочку с каменным крестом и помахивая им вокруг Лилии, приказала:
– Зажмурься и погляди: что там под столбом? Только не бойся, ничего хорошего ты там не увидишь. Сразу извергни из глаз сильный огонь и начинай жечь!
– Уф-ф, да здесь кишмя кишат какие-то гадкие, темные твари! И мелкие, и побольше…
– Сожги
– Сжигаю! Горят, визжат противно! Сгорели! – воскликнула Лилия.
– Ладно, молодчина, отдохни чуток. – Немного погодя, Назира многозначительно добавила: – Ты смотри-ка, а ведь не зря Антип заставлял эту беднягу воду носить…
– Да, не зря… – ответила Лилия.
Когда женщина напоила живность, Назира вновь скомандовала ей:
– Зайдем к тебе домой!
В доме был страшный беспорядок. Выгнанный муж где-то пьянствовал, детей временно забрала к себе хозяйкина сестра. Назира задала женщине очередной вопрос:
– Почему не умываешься?
– Антип не велел.
Назира строго распорядилась:
– Быстренько прими тахарат [14] , да с мылом вымой лицо и шею!
– Сейчас. – Женщина послушно выполнила ее приказ.
14
Тахарат (араб. – очищение, омовение) – приведение тела в состояние ритуальной чистоты посредством омовения.
– Ложись на кровать! Закрой глаза, расслабься! – Женщина беспрекословно повиновалась. Назира подозвала Лилию поближе и начала стремительно вертеть крестом на цепочке над женщиной.
– Уф-ф, внутри забегали! – закричала женщина.
– Ничего, скоро выйдут, – с улыбкой сказала Назира. – Погляди-ка, Лилия, что там у нее внутри?
Лилия, сощурившись, уставилась на ее живот:
– Полным-полно мерзких чернявых тварей с рогами и копытами!
– Это мелкота! Гляди внимательней, за ними должны быть и крупные!
– Ага, за мелкими попрятались те, что побольше…
– Начинай их выжигать огнем из глаз и изгонять вон! Старайся успеть сжечь каждого, кто выскочит!
– Жгу! – Лилия вперилась в женщину свирепым взглядом. – Ай-ай-ай, скачут в животе, больно! – вскричала бедная женщина.
– Потерпи, скоро от них избавишься, – успокоила ее Назира. И принялась еще быстрее вертеть крестом. – Что там, Лилия, сгорают?
– Да. Мелкие уже вышли, сгорели. Остались покрупнее.
– Значит, слабым каюк! Но там должен быть самый большой, видно его?
– Пока нет, – ответила Лилия, отирая пот со лба.
– Не видно, так, голос услышим. Давай, Лилия, жги сильней!
Вдруг, женщина завопила отвратительным мужским басом:
– Ай-ай-ай! Ведь изжаришь заживо! Постой! – Через несколько секунд громкий возглас повторился. – Прекрати жечь, говорю!
Назира довольно улыбнулась и быстро проговорила:
– Вот и голос услышали… – Заметив удивленный и испуганный взгляд Лилии, она поспешила объяснить. – Языком этой женщины говорит шайтан. Не обращай внимания, знай себе, жги! С ним не разговаривай – нельзя! Его болтовне не верь – лжет. – Назира еще проворнее завертела крестом.