Покаяние разбившегося насмерть
Шрифт:
Глава 9. Четвертая жертва
Говорят, что сны по большей части - это своего рода клубок из всего того, что задело нас в течение дня, не успев сформироваться в конкретные мысли и слова. Сон той ночи - наглядная иллюстрация верности сей мысли: мне снился Франсуа Шюни, о котором я сроду не думал и практически не замечал в коллективе центрального офиса "Садов" в Париже до всей этой истории с волхвами. И вот после встречи с Селин где-то не периферии моего сознания в тот день застрял солидный "гвоздь":
В самом деле: при визите инспектора он дал краткие показания, что никаким боком не причастен к этому делу, потому как ушел сразу по окончанию спектакля; на следующий день, жалуясь на головную боль, отпросился у меня с работы. Я отпустил парня, тут же выкинув из головы его визит в мой кабинет. Между тем вечером неожиданно выяснились очень любопытные обстоятельства.
Первое: благопристойнейший Шюни был "парнем" участницы благотворительного спектакля - бывшей воровки Селин. Второе: что-то между ними было нечисто, раз оная Селин, с большим удовольствием используя меня в роли передающего звена, сообщила, что волноваться-бояться больше нет причин, все приведено в порядок. Интересно, о чем тут шла речь и чего так боялся Шюни?
Само собой, я и не думал обо всем этом, когда отправлялся в постель в своем гостиничном номере "Садов", в моей голове были только наши с Андреем ностальгические воспоминания о пылкой юности в стенах института кинематографии, о тогдашних наших честолюбивых мечтах и надеждах. Засыпая, я вновь видел себя на учебной студии Школы (так мы называли ВГИК) в роли Горацио - пожалуй, моей лучшей роли за весь год учебы. И вот после этого "вступления" мне вдруг приснился сон, никаким боком не совпадающий с эпизодами московской юности.
Во сне я бесконечно двигался по беспросветному туннелю, выслушивая отчаянный монолог Франсуа Шюни. Сказать по правде, я, собственно, совсем не слушал, о чем конкретно парень ныл, размышляя лишь о том, как бы мне поскорее выйти из бесконечной темноты и не пропустить свидания с дражайшей Соней Дижон. Я даже попытался было рассказать Франсуа о своей прекрасной возлюбленной, только бы прервать его бесконечное монотонное нытье.
– Но почему же вы меня совершенно не слушаете!
– горестно воскликнул он, и впервые я понял смысл его реплики - до того все превращалось лишь в монотонные бессмысленные стенания.
– А ведь я вам все честно рассказал, хотя мог бы и промолчать для собственного спокойствия!
– Промолчать о чем?
Я задал этот простой вопрос с видом Шерлока Холмса, осмысливающего всю поступившую к нему информацию. Франсуа остановился, уставившись на меня с отчаянным видом.
– Значит, вы и правда меня совсем не слушали? Боже мой, выходит, я не зря боялся! Что же теперь делать?..
Между тем впереди мелькнул неясный блик света. Я улыбнулся, пару раз хлопнув бухгалтера по плечу.
– Свет в конце тоннеля! Не дрейфь, прорвемся!..
Тут же все потонуло в теплой бездне, а через считанные мгновенья, словно некто похлопал меня по щеке, я вдруг молниеносно вынырнул из глубокой пучины сна в сероватые сумерки яви.
Открыв глаза, я осознал, что лежу на кровати номера, все еще погруженного в сумрак раннего утра, а мой телефон просто-таки разрывается от монотонного вибрирования, потому что вечером я имел мудрость полностью отключить звук. Взглянув на "автора" звонка, я невольно нахмурился: звонил комиссар Анжело, а на часах было семь-пятнадцать
Да, то утро с самого начала выбивалось из привычной мирной колеи. Неожиданный ранний звонок мгновенно разбил всю гармонию зарождавшегося дня: отменив душ и традиционный кофе с круассанами, я рванул прямиком к офису "Садов", стуча зубами от волнения, если не сказать паники. И было от чего забить тревогу: как сообщил мне по телефону комиссар Анжело, у дверей черного хода офиса "Садов Семирамиды" несколько минут назад случайным прохожим, спешившим домой с ночной смены, был обнаружен еще один труп.
– Труп еще одного волхва?
– ощущая явную неуместность собственной "остроты" дурного тона, поинтересовался я и услышал в ответ сдержанно-вежливый ответ комиссара:
– Отнюдь. Труп вообще не имеет никакого отношения к театру благотворительного центра. Но убитая работает в клинике центра: Роза Брютель, медсестра. Вы случайно не были с ней знакомы?..
Сами понимаете, этот вопрос я воспринял как весьма прозрачный намек на мою сопричастность ко всем убийствам, и это не слишком подняло мне настроение. В итоге я прибыл на место невыспавшимся, взъерошенным и недовольным всем миром в целом и комиссаром Анжело в частности.
Комиссар встречал меня у полицейской машины, припаркованной в двух шагах от центрального входа в наш офис. Это дало мне дополнительный заряд занудства: я старчески поджал губы и вместо приветствия произнес нудный монолог о том, что полицейские машины не украшают ни один из известных мне офисов косметических фирм, а потому комиссару неплохо бы припарковаться где-нибудь в сторонке от приличных учреждений.
Комиссар выслушал меня с кислой улыбкой и, пропустив претензии мимо ушей, без предисловий приступил к делу.
– Предлагаю первым делом пройти на место, чтобы вы могли взглянуть на труп - вдруг все-таки окажется, что вы где-нибудь видели эту даму. Процедура займет считанные секунды, после чего мы направимся в отделение, освободив вашу драгоценную парковку. Следуйте за мной!
Мне только и оставалось, что захлопнуть рот, мрачно направившись вслед за комиссаром. В полном молчании мы обогнули офис "Садов", приблизившись к черному ходу, уже огороженному лентой. Здесь стояли полицейские, расступившиеся при нашем появлении, открыв взору печальную картину: на земле, спиной к стене здания, сидела миниатюрная женщина в черном пальто и берете, уставившись в темное небо удивленно распахнутыми голубыми глазами. Патологоанатом, только что завершивший первый поверхностный осмотр, на звук шагов развернулся к нам и мрачновато кивнул комиссару Анжело.
– Убита точно так же, как и первые три трупа: сильный и чрезвычайно аккуратный, можно сказать, хирургический удар ножом точно под сердце. Скорей всего, убийство произошло вчера поздно вечером - бедняжка успела вся заледенеть... Полагаю, мы можем ее увозить?
Комиссар взглянул на меня. Я отрицательно покачал головой.
– Никогда не видел эту женщину. Интересно, почему она оказалась на задворках нашего офиса?
– Вот именно, - усмехнулся комиссар.
– Мне это тоже чрезвычайно интересно. Я имел смелость пригласить сюда пораньше вашу секретаршу, мадам Лево. По ее словам, она тоже никогда не встречала эту девушку и не видела ее в офисе "Садов Семирамиды". Поскольку вы работает с девяти часов, к этому времени к вам прибудет инспектор Лимбо, чтобы провести допрос остальных сотрудников офиса. От души надеюсь, что все будут говорить нам правду, правду и только правду.