Покаяние. История Кейса Хейвуда

Куин Меган

нее, Линда повернулась ко мне, и спросила, – Зачем ты пришел сегодня утром, Кейс?

Я знал, что этот вопрос крутился в ее голове все утро, но заговорить перед

Мэделин было бы неуместно, поэтому она дождалась времени, когда мы останемся

наедине. Я знал, что оно наступит.

Воспользовавшись отсутствием Мэделин, я откинулся на спинку стула и сказал:

– Я хотел поблагодарить тебя за то, что пришла ко мне прошлым вечером.

Поначалу я не очень–то справился с новостями. Это все было

немного шокирующим. Мне

нужно было впитать это, но после, как завершил все для себя, я захотел поблагодарить

тебя. Я ходил по этому миру настолько сосредоточенным на своих прошлых грехах, что

никогда не подозревал, что для тебя это может оказаться подарком. Я был уверен, что

уничтожил тебя, уверен, что разрушил любой шанс Мэделин иметь нормальную жизнь, но

я ошибался. Ты сделала мне подарок, открыв глаза вчера, и я должен поблагодарить тебя

за это.

– Я тоже должен поблагодарить тебя, – встрял Джетт. – Мы с Кейсом друзья с

начальной школы, и я знаю, каким он может быть человеком. Ты вернула его назад, Линда.

Своим прощением, своим милосердием ты вернула моего лучшего друга назад.

Слезы текли по лицу Линды, пока она слушала нас.

– Вам не нужно благодарить меня, – ответила она. – Ты подарил мне надежду,

Кейс. Ты подарил мне свободу и защитил Мэделин так, как никогда не могла я. Ты

благословление для нашей семьи, и я надеюсь, что ты продолжишь считать нас частью

своей жизни. Мэделин сильно полюбила тебя.

– Для меня было бы честью, – ответил я, встал и притянул Линду в еще одни

объятия. – Я тоже сильно люблю вас обеих.

Джетт был прав, справедливость восторжествует.

Глава 32.

Мое настоящее…

– Ооооох! Ты собираешься предложение сделать? – Голди прыгала вверх и вниз

и хлопала в ладоши, пока я чистил маты в «Туманной комнате» после длинного дня

прощения, принятия и, конечно же, тренировки Мэделин и других посетителей

общественного центра.

Осталось единственная вещь, которую я должен был сделать, и это было самой

сложной частью из всего. Это то, чего я боялся, но

с нетерпением ждал больше всего,

если, конечно в этом есть смысл.

– Нет, Голди, я не буду делать предложение.

– Почему нет? – она скрестила руки поверх своей груди, как ребенок.

– Потому что в жизни так не бывает.

– Нет, бывает, – возразила она. – Пошли кольцо выберем.

– Я спросил тебя, когда работает Лайла, а ты тащишь меня выбирать чертово

кольцо? Разве не видишь, где ты преувеличиваешь?

Голди раздумывала об этом секунду, а потом покачала головой.

– Неа, думаю, мы на верном пути.

– Просто ответь мне, когда, черт возьми, она работает.

– Боже, с тобой скучно. Я всего лишь прошу о маленьком предложении. Я не

прошу маленьких деток Лайлы и Кейса, но, боже мой, мы можем поговорить о том,

какими красивенькими они могут быть? Аххх, вы, ребятки, можете наделать красивых

детишек, со всей этой кожей цвета мокко и красивыми глазами. Надеюсь, что они не

переймут твой вспыльчивый характер, потому что, черт возьми, можешь себе представить

пять таких как ты, бегающих по кругу, чертовски капризных? – Голди использовала

высокий голосок и сказала, – Папа, я обделался в штаны. Что будешь делать?

– С тобой серьезно что–то не так, – произнес я, пока вставал и убирал чистящие

средства в шкафчик. «Туманная комната» хорошо стартовала. А теперь мне надо только

принять душ и подготовиться к вечеру. – Так, когда она работает?

– Она на сцене в девять, – наконец–то призналась Голди.

– Спасибо, – сказал я, пока шел в раздевалку и схватил спортивную сумку,

которую принес мне Диего, по–скольки я был слишком занят, чтобы заезжать домой.

– Это как–то связано с той другой женщиной, которая привела с собой сюда

дочку? – спросила Голди, заметно нервничая из–за моего ответа. – Это ее внебрачный

ребенок?

– Спроси своего жениха, – ответил я, не в настроении разговаривать с сующий

всюду нос Голди. Зная ее, она бы задала миллионы вопросов, и я никогда бы не выбрался

отсюда.

– Фу, он не рассказывает мне ничего, что касается тебя.

– Ну, у него есть мое разрешение. Скажи ему об этом.

Голди погналась за мной.

– Ты можешь написать ему об этом? Он не поверит мне, если я так скажу ему.

– Может, это из–за того, что ты слишком много врешь? – спросил я,

повернувшись к ней лицом.

– Я не вру! Я просто приукрашиваю. Это улучшает рассказ.

– Называй это как хочешь, но это по–прежнему – вранье.

– Как хочешь, – ответила она вызывающе. – Ты можешь просто написать ему

ради меня?

– Почему это так важно для тебя? – спросил я, сумка свисала с моего плеча.