Покажи мне себя

Dream Writer

Тем не менее, это не отменяло того, что он мог быть надоедливым. Стоит добавить сюда ещё его язвительность, в которой я просто купалась каждый день, - вообще гремучая смесь получается. Кажется, общаемся мы до сих пор только лишь благодаря моему ангельскому терпению, не иначе.

– Серьёзно, я так устала от этого, - жаловалась я спустя некоторое время, когда уже оказалась у себя дома в тёплой кроватке, Артёму. Мы не просто обменялись номерами – перед отъездом он предложил мне созваниваться, поскольку выхода в интернет у него не будет, а мне всё равно было нечего терять.

Это так странно, если честно. Никогда бы язык у меня не повернулся сказать, что я сложно схожусь

с людьми, скорее напротив. Отсутствие в моей жизни огромного количества близких друзей вовсе не значило то, что меня ненавидели все вокруг – в школе я общалась со всеми, просто ни с кем особо не сближалась, если не считать Аню, но об этом я до сих пор жалею. И всё же, даже меня саму удивляло то, насколько быстро эти два парня оказались частью моей жизни. Я не могла назвать их друзьями, но уже и просто приятелями эти двое не были, хоть один из них и бесил иногда. Но благодаря им жить стало не так скучно.

– Не волнуйся, скоро он успокоится, - примирительно сказал Артём, а я подумала, что его терпение всё же более ангельское, чем моё. – Просто ему нужно время, чтобы остыть. Знаешь, если он загорится чем-то, то остановить его сложно.

– Это не отменяет того, что он, ко всему прочему, огромная вредина.

– Что поделаешь? – со смехом сказал парень. – У него всегда были некоторые трудности в общении с окружающими.

От этой фразы я даже позу сменила – до этого я лежала на кровати звёздочкой, а теперь перевернулась на живот, поддерживая голову свободной от телефона рукой. Стало довольно интересно.

– Серьёзно? И этот человек пытается нас свести? Это очень странно, учитывая, что у него самого с этим проблемы.

– Напротив, - вполне серьёзно сказал Ломакин, а в трубке послышалось копошение. Когда я позвонила, он как раз сказал, что только приехал и сейчас разбирает вещи, но не против поболтать, наверное, в данный момент он раскладывал их по полкам. – Это вполне логично, если учесть особенности его характера.

– О, и какие же?

Я вновь перевернулась на спину, принявшись болтать ногами в воздухе, вдруг задумавшись над тем, что почти все наши разговоры с Артёмом так или иначе сводились к обсуждению Саши. То я на него жалуюсь (что было чаще всего), то спрашиваю, что ему ответить, когда он ставит меня в тупик, то интересуюсь чем-то, о чём мне вдруг стало интересно узнать, но парень начал вредничать и не рассказал мне. Саша, Саша, Саша, Саша – слишком много Саши. Кажется, пора разнообразить нашу программу, а то так и до сумасшествия недалеко.

– Ну, если вкратце и попроще, - неторопливо начал парень, по всей видимости, не в силах сконцентрироваться из-за раскладывания вещей, - ты хоть раз слышала о людях-режиссёрах и людях-актёрах?

– Если ты говоришь не о тех, благодаря кому я коротаю вечера с ноутбуком в обнимку, просматривая фильмы, то, увы, нет, - ответила я, привстав на кровати. Почему иногда так сложно найти удобную позу?

– Ладно, тогда слушай. Есть люди-режиссёры. Они весьма легко моделируют ситуации и чаще всего чётко видят из них выход, их разрешение, а также все вытекающие последствия. Им проще выслушать кого-то и помочь ему советом, чем сделать что-либо самому или же разобраться в своей проблеме не в теории. А есть люди-актёры. В отличие от первых, им уже сложнее ориентироваться в сложившейся ситуации. Не сказал бы, что они только действуют, не обдумывая ничего, но им проще, если кто-то скажет им, что надо делать, чем решать что-то самим. Как думаешь, к какому типу относится Саша?

– Первому? – рискнула предположить я, хоть и не замечала за ним проблем с действиями.

– Скорее да, чем нет, -

ответили мне. – Он знает, как подойти к человеку, знает, что нужно сказать, но в силу ещё некоторых особенностей его характера, которые не попадают ни под какую категорию, просто не может этого сделать. Не может действовать. И он получает искреннее удовольствие от того, что вмешивается в нашу с тобой жизнь и пытается её моделировать, при этом со своей ничего толком сделать не может.

Несколько секунд понадобилось мне на обдумывание услышанного. Возможно, дело было в том, что раньше я никогда не задумывалась ни о чём таком, однако мне сложно было отнести себя к какому-то определённому типу. Мне порой тоже доставляло удовольствие моделирование ситуаций, хотя, пожалуй, оно было не сравнимо с тем, что испытывал Саша, но при этом я спокойно действовала в ситуации, которую сама же и смоделировала, лишь иногда возникали конфузы. И всё равно казалось удивительным то, что Панов, оказывается, испытывал подобного рода дискомфорт в общении… Кто бы мог подумать.

– Погоди-ка, - мне вдруг захотелось озвучить внезапно пришедшую в голову мысль. – А у него девушка вообще была?

– Была когда-то, но он на этом не зациклен, - сказал Артём, после чего послышался облегчённый вздох, а ещё позже – скрип кровати, из чего я сделала вывод, что он закончил разбирать вещи. – Точнее, не «не зациклен» даже, а… Как бы сказать… Он называет меня недалёким в плане отношений, и да, я недалёкий, причём когда речь идёт о любых отношениях разных людей. Он гораздо лучше видит то, что происходит вокруг, но когда дело доходит до него самого… Скажем так, всё плачевно.

– В чужом глазу соринку видит, в своём – бревна не замечает, - не смогла не вспомнить эту фразу я.

– Именно. Так что я не удивлюсь, если он влюблялся раз двадцать, а понял это только дважды.

Я хихикнула, потому что это ведь было именно то, о чём мы с ним говорили сегодня утром, только произнесено с меньшим пафосом. Что же, Саша, кажется, у меня начинает появляться на тебя компромат, а любовь к Артёму всё крепчает и крепчает. Нравятся мне люди, которые без задней мысли рассказывают всё о своих друзьях, причём он не злорадствует же! Но всё же что-то подсказывает мне, что нравиться это мне будет ровно до того момента, как парень начнёт выбалтывать какие-нибудь мои тайны.

После этого мы ещё какое-то время перемывали косточки Саше. Было нечто увлекательное в этом процессе, хотя я понимала, что сейчас сама веду себя, как болтушка-сплетница, которой больше нечего делать, кроме как перемывать косточки другим. Поэтому сразу за этим последовали обычные разговоры, которые заключались в рассказе Артёма, как он обустроился, как добрался, а я же пересказала пару бытовых ситуаций, произошедших за последнее время в моей семье.

И вскоре одна из этих бытовых ситуаций, величающая себя Дмитрием, напомнила мне о моей новой обязанности выгуливать его собаку. Если честно, то, как по мне, в моих услугах больше не было столь большой необходимости, поскольку за ту неделю, что мне пришлось проторчать дома, на улице изрядно потеплело. Вот всегда погода так – из крайности в крайность, будто и не знает, что такое золотая середина. Но факт оставался фактом: теперь на улице было достаточно тепло для того, чтобы вместо пальто надевать более прохладную курточку, иначе можно было даже запариться. И Димка прекрасно знал об этом, но он был ленивым, даже очень ленивым, поэтому не мог упустить возможность две недели отдыхать от прогулок со своим обожаемым пёсиком, который, хоть и был привязан ко всем членам семьи без исключения, всё равно моего брата любил больше всех.