Покер с невидимкой
Шрифт:
– Да в чем дело? – беспокойство подруги понемногу передалось ей. – Что там, в этой дурацкой газете, напечатано?
– Там про тебя… – начала Катерина, и вдруг в трубке квакнуло, и телефон замолчал.
Ирина набрала Катин домашний номер, но услышала только унылые длинные гудки. Тогда она набрала ее мобильный, но на этот раз бесстрастный механический голос сообщил ей, что аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия Сети. Ирина поняла, что произошло: растяпа Катька, как всегда, забыла зарядить аккумулятор своего телефона, и он в самый неподходящий момент разрядился. Однако эта догадка
Что там такое могли напечатать в этой бульварной газетке, из-за чего Катерина так переполошилась? Что она успела сказать: «Там про тебя»?
Быть такого не может! Наверняка Катька что-нибудь напутала. Или Ирине просто послышались эти слова…
Однако покоя как не бывало. Кофе стал совершенно безвкусным, воздушный круассан не отличался по вкусу от ваты, сыр оказался резиновым, как будто на бутерброд положили чуть присоленный кусочек стирательной резинки. В конце концов Ирина поняла, что не успокоится, пока не увидит эту дурацкую газету и не узнает, что так взволновало ее подругу. С тяжелым вздохом она оделась и вышла из квартиры – к счастью, ближайший газетный киоск находился прямо напротив ее дома.
Около подъезда она чуть не нос к носу столкнулась с соседкой с шестого этажа, хозяйкой колли Джессики, с которой Яша часто играл на собачьем пустыре.
– Здравствуйте, Анна Степановна! – приветливо проговорила Ирина. Но соседка, ничего не ответив, окинула ее испуганным взглядом и юркнула в подъезд. При этом лицо у нее было такое, как будто она увидела привидение.
Ирина пожала плечами и направилась к киоску.
– «Слухи и сплетни» есть? – спросила она пожилую киоскершу.
– «Сплетни и скандалы»? – уточнила женщина.
– Наверное, – не стала спорить Ирина. Катька, конечно, как всегда, перепутала название газеты.
– Пятьдесят рублей.
Ирина взяла шуршащую яркую газету и перелистала ее, не отходя от киоска.
«Известный певец подрался с женой».
«Звезда сериалов переехала старушку».
«Телевизионная ведущая провела ночь в вытрезвителе».
Боже мой, какой ерундой заполнена эта газета! И кто только ее читает? Впрочем, судя по тиражу, читают ее очень многие…
Ирина перевернула очередную страницу и вдруг увидела собственную фотографию. Она обнималась с каким-то незнакомым мужчиной… Ах, да это же Николай Рыбаков! Подпись под снимком гласила: «Известная писательница детективов Ирина Снегирева разбила семью крупного предпринимателя. Двое маленьких детей остались без отца».
На соседней странице она же била по голове другого мужчину бутылкой. Причем если на снимке, который ей показывал частный детектив, бутылка была из-под кефира, то теперь она оказалась водочной. Ловкий программист немного поработал над изображением и подмонтировал бутылку из-под «Русского стандарта»… Под этой фотографией было напечатано: «Буйные дебоши, которые чуть ли не ежедневно устраивает Снегирева, уже никого не удивляют. С каждым разом адвокатам писательницы все труднее утихомиривать жертвы ее темперамента и гасить развязанные ею скандалы».
Да что же это такое!
Ирина сложила газету и помчалась домой, чтобы там без свидетелей изучить мерзкую газетенку. При этом она смотрела себе под ноги, чтобы не встретиться взглядом с соседями. Щеки ее пылали, губы шевелились – в общем, вид был полубезумный. К счастью, никто не встретился в лифте. Еще на площадке она услышала, что телефон в квартире просто надрывается от длинных междугородних звонков.
«Начинается!» – обреченно подумала Ирина, снимая трубку.
– Ирина Александровна! – послышался голос редактора ее московского издательства Оксаны Викторовны. – Вы уходите от нас к Сливкину? Что вообще происходит?
– Да с чего вы взяли? – Ирина сделала вид, что удивилась.
Очевидно, это у нее плохо получилось, да и Оксану Викторовну трудновато было обмануть, потому что на том конце немного помолчали, потом Оксана раздраженно сказала:
– Так дела не делаются! Мы, конечно, очень заинтересованы в вас, как в перспективном авторе… Скажите прямо – вас не устраивает оплата? Мы можем обсудить с вами размер аванса…
«Вот как! – подумала Ирина. – В первый раз такое от нее слышу…»
– Не понимаю ваших претензий! – сердито сказала она. – Разве я когда-нибудь вас обманывала? Мы всегда работали согласно договору. Я никогда не подводила вас со сроками…
Оксана там, в Москве, опомнилась и срочно сменила тон.
– Конечно-конечно! Я звоню, чтобы спросить, как продвигается очередной роман?
Ирине с самого начала было ясно, что звонит редакторша из-за публикации в газете. Только из этой ужасной статьи она могла узнать об Ирининых отношениях со Сливкиным. Впрочем, тьфу! – Ирина рассердилась на себя. О каких отношениях идет речь? Они сказали друг с другом всего пару слов! Потом Сливкин звонил и просил о встрече, но Ирина отговорилась занятостью и отложила эту самую встречу на неопределенный срок.
– Так как насчет романа? – смиренно напомнила о себе редактор.
Ирина хотела сказать, что роман уже закончен и что она пошлет его электронной почтой, но в последний момент решила промолчать.
– Имейте в виду: у нас с вами договор! – Оксана Викторовна снова повысила голос.
– Да, конечно, – Ирина рассердилась, – но когда-нибудь он закончится.
Как только она положила трубку, телефон снова зазвонил. Ирина тут же его отключила и развернула газету. Когда она рассмотрела как следует снимки, волосы у нее встали дыбом. Подлец-детектив использовал все. На той фотографии, где Ирина разговаривает с издателем Сливкиным, раньше были запечатлены только они двое. Теперь откуда ни возьмись там появилась Катерина. Ирина отталкивала ее от Сливкина, и надпись под снимком гласила:
«Мадам Снегирева не брезгует ничем, чтобы заинтересовать своей персоной крупного издателя. Она считает, что в борьбе за место под солнцем все средства хороши. Нашему корреспонденту удалось заснять ее в тот момент, когда она врукопашную борется за издателя с известной в Петербурге наркодилершей по кличке Машка-Бомба. После драки с писательницей дилершу в тяжелом состоянии доставили в больницу на «Скорой помощи».
Ирина застонала в голос. Под снимком, где Ирина пряталась в мужском туалете, было написано: