Покидая Аркадию. Книга перемен

Буйда Юрий Васильевич

На кладбище Нора, Молли и Лиза Феникс были в черных шляпах с вуалью, Бессонов стоял в сторонке, прижимая к груди какую-то папку. Кропоткин на похоронах не появился и не отвечал на звонки. Люди из агентства у соседней могилы громко вспоминали, сколько раньше стоили похороны в долларах

и дойчмарках, путались, вздыхали…

После поминок – они впятером зашли в кафе, молча выпили по рюмке водки – Бессонов отвез ее домой, за город, и они сразу легли спать – Бессонов в гостиной.

Вечером он приготовил ужин, снова помянули Нюшу, после чего Бессонов молча положил перед Норой папку. В ней были документы – справка о смерти, медицинское заключение, что-то еще. Нора подняла голову, вопросительно посмотрела на Бессонова.

– Почитай, – сказал он. – Рано или поздно придется.

– Что придется?

– Почитай медицинскую справку. Лучше это сделать сейчас.

Пожав плечами, она пробежала глазами справку, замерла, закрыла глаза.

Бессонов наполнил ее рюмку.

Нора залпом выпила.

– Вот почему он исчез, – сказала она тихо. – Я подозревала что угодно, но не это. – Запнулась. – Вот почему она так растерялась…

Бессонов молчал.

– Мы разговаривали о детях, и она решила, что мы хотим завести ребенка. Хотел он. А у нее уже был ребенок от него… вот она и… а я-то… мы ведь на самом деле ничего… Боже, Митя, но почему же он спрятался? Он же где-то здесь…

Она схватила со стола нож и бросилась в мастерскую, Бессонов едва успевал за ней.

– Нора! – крикнул он. – Да Нора же!

Нора включила в мастерской свет.

– Ты туда! –

приказала она. – А я здесь.

Они перевернули мастерскую и дом вверх дном, но Кропоткина нигде не было. Потом обыскали сад, флигель, Нора стала ломиться в сарай, где хранились садовые инструменты: ей нужен был топор. Топор. И сеть. Она набросит на него сеть, а Бессонов ударит обоюдоострым мечом – ударит дважды. Агамемнон упадет в бассейн, который до краев наполнится его черной кровью, а потом Нора отрубит ему топором голову и не станет закрывать рот и глаза на отрубленной голове, лишь оботрет его волосами брызнувшую на ее одежду кровь, а потом бросит голову в огонь, чтоб выкипели его глаза и мерзкий мозг, в огонь, в огонь…

Бессонову с трудом удалось скрутить ее, отнести в дом и уложить спать.

Нора заснула на спине с открытыми глазами.

Бессонов боялся, что она утонет в отчаянии и коньяке, но уже к обеду следующего дня Нора пришла в себя, сварила кофе покрепче и сказала, что хочет наказать Кропоткина. Убить его. Уничтожить.

– Да брось ты эти страсти-мордасти! – сказал Бессонов. – Плюнь и забудь, даже не думай об этом – испортишь свою карму. Давай лучше уедем. Друзья предлагают купить домик в Таррагоне… или в Хорватии… можно и в Греции – на каком-нибудь острове, на Крите или на Корфу… теплое море, хорошее вино, ты да я… Надоело здесь жить – слов нет. Тысячу лет все ждем и ждем лучшей жизни, строим да строим, и вдруг то война, то революция, то еще какая-нибудь дрянь… Хочется пожить на готовом – сколько той жизни осталось! Наших денег хватит…