Поколение победителей

Дмитриев Павел В.

До загородной усадьбы, которая, очевидно, и являлась местом назначения, добрались уже совсем в темноте. Богато живут, хотя до олигархов и высших чиновников моего времени, конечно, как до Луны пешком. Но далеко не хрущеба. Славный такой коттеджик тысячи на полторы-две квадратов, не меньше. Земли не пожалели, прирезали вместе с лесом, и прибрано на участке неплохо. Даже газон в наличии, для весны – в идеальном состоянии.

Смирнов провел внутрь и «сдал» нас здоровенной суровой тетке, одетой в белую кофту и темно-коричневый сарафан. Портфель с оборудованием, что характерно, не отдал, унес с собой, надеюсь, в сейфе места хватит. Домоуправительница,

это сомнений не вызывало, провела нас из скромно обставленного, несмотря на мраморный пол, холла в левое крыло. Лениво поинтересовалась, одну или две комнаты выделить (увы, сомнений в ответе Кати не было). После величавого жеста, типа, располагайтесь, удалилась, покачивая плечами (бедра для этого действия были слишком тяжелы).

Настоящее счастье – это горячая вода и канализация. Без электроосвещения даже жить проще. А уж если кто будет говорить про важность телевизора и Интернета – даже слушать не стоит. Это я понял за прошлую неделю точно. Зато теперь наконец по-человечески помылся под душем каким-то розовым импортным мылом. С удовольствием покрутил краны производства капиталистической Финляндии, привычно стиранул плавки и носки. Жизнь-то налаживается!

Дополз до огромной двуспальной кровати и отрубился.

Утро наступило ближе к обеду. Тяжелые портьеры были задернуты, и яркое солнце едва-едва пробивалось через их плотную основательную ткань. Под бок давила пружина уродского матраса, далекого предка современного икеевского латекса.

Комната имела средний размер, метров двадцать пять – тридцать. Бедноватая обстановка, особенно белая тумба, комод и спинка кровати резко контрастировали с отделкой. Шикарный наборный паркет, сходящийся узором к центральному «узлу», золотистые с серым рисунком обои на тканевой основе, высокий, метра три с половиной потолок с лепниной по периметру и над люстрой. Последняя – семирожковая, с хрустальными цветами-плафонами. Открытый шифоньер, тоже противно-белый и пустой внутри, стоял рядом с массивной дверью из дуба или чего-то похожего.

Оделся, проведал белого друга. На полочке под туалетным зеркалом, кроме прочего, нашлась коробочка с новой зубной щеткой из натуральной щетины и пачка болгарского «Поморина». После процедур вылез в холл. Теперь широкие застекленные двери, ведущие в глубь дома, были призывно распахнуты, изнутри доносился тонкий вкусный запах, прямо как на ресепшене приличного отеля.

Столовая впечатляла. В высоком застекленном зале с двойным светом играла тихая музыка, что-то классическое. В центре – огромная, по-театральному закрепленная люстра. Стены простые, светло-бежевые, в мелкий рисунок-рубчик, обои уже знакомого по спальне качества. Стол один, поставлен в банкетных традициях буквой «Т», приборов не имелось, только жесткая от крахмала скатерть с вышивкой по краю. Стулья, как ни странно, вполне обычные – без подушек, с легкой гнутой спинкой и изящными, чуть растопыренными ножками. В углу что-то типа небольшой барной стойки, бутылки, вазы с фруктами и сладостями, рюмки. Рядом занавеска, из-за которой слышно шевеление кухни.

Присел за стол. На звук выдвигаемого стула из-за занавески выпорхнула официантка, крупная розовощекая девушка в наряде, повторяющем одежду вчерашней домоуправительницы, но дополненном большим белым фартуком и кокошником. И то, и другое отделано неброскими кружевами.

– Будете кушать?

– Да, хотелось бы. А что есть?

– Вы заказывайте, повар разберется.

– Ну если так… – Я попробовал вспомнить, что подавали

по утрам в приличных пятизвездочниках. – Болтушку из пары яиц с кусочками лосося, большой бутерброд с маслом и икрой, порезанные помидоры, пяток крупных зеленых оливок с косточкой, кофе с молоком, средняя кружка.

Официантка подняла на меня слегка расширившиеся глаза:

– Бутерброд с красной или черной икрой?

– Хм… Наверное, лучше с черной, – тоном раздумывающего знатока ответил я, хотя не успел застать времена, когда это чудо продавалось в магазинах не по цене золота. – И еще стаканчик апельсинового сока, пожалуйста.

Девушка убежала и уже через пару минут вернулась с приборами, салфеткой, едой и соком, мигом все оформила. Не забыла даже сок из графинчика налить в стакан. Сервис на уровне очень приличного ресторана, куда только в перестройку исчезли эти дрессированные кадры?

Едва успел нацелить вилку на красные, непривычно вкусные ломтики помидора, в столовую «робко ворвалась» Катя. Это значит – радостно вбежала, увидев меня, и резко затормозила, ошеломленная обстановкой. У меня тренировка – коттедж родителей, зарубежные отели, и то держусь на одной наглости и пофигизме. А каково ей, из бревенчатой хибары, с картошки и молока… Впрочем, к хорошему привыкают быстро, нынешние вожди тоже не в дворцах родились.

– А мне поесть можно? – Девушка голодными глазами уставилась на роскошный стол.

– Не сомневаюсь. Погоди, а ты давно встала?

– Часа три уже.

– И еще не завтракала???

– Нет, – Катя смутилась, – мне предлагали, но как-то неудобно…

– Пока дают, надо брать. – И я плотоядно подмигнул незаметно подошедшей официантке.

– Что будете есть? – чуть улыбнувшись, спросила та.

– Давайте так… – перебил замявшуюся Катю. – Греческий салат с брынзой, лучше овечьей, и темными подвяленными маслинами, холодный говяжий язык с тушеной стручковой фасолью и кукурузой… Еще большую сладкую булку с мороженым и вареньем. Чай earl gray или другой с бергамотом.

После того как заказ дошел до кухни, из-за дверей немедленно показалась голова труженика кастрюль и сковородок в высоком белом колпаке. Разглядев нас, как заморскую диковинку, он скрылся, и не зря – скорость подачи заказанного превзошла мои самые смелые ожидания. Вкус тоже, повар был реально хорош. Он даже не поленился пожарить свежего лосося в болтушку, а не отделался, как обычно, нарезкой слабосоленого варианта. Язык для Кати дополнил белым соусом, а фасоль оказалась чуть упругой и сыроватой, как раз в меру. Вяленых маслин не нашел, но обычные, греческие, были вполне на уровне. Я не удержался и по-холопски залез в тарелку к сотрапезнице.

Девушка только хлопала ресницами, глядя на расставленное по столу изобилие. Но тушеваться не стала. Причем ножом и вилкой орудовала вполне уверенно, хотя отсутствие привычки чувствовалось.

От вкусной еды я расслабился настолько, что машинально поблагодарил официантку привычно-отельным «thanks». Надо сказать, это ступора не вызвало, но уверен, ее плановый отчет станет заметно богаче на интересные детали.

После еды пошли гулять, на расстоянии шагов в тридцать за нами, не скрываясь, следовала пара охранников, спортивных короткостриженых ребят в темно-серых костюмах и одинаковых черных ботинках. Их вообще на территории хватало, просто в доме парни старались не показываться на глаза. Даже метрах в пятидесяти от живописной беседки, расположенной на берегу реки, для кагэбэшников была установлена специальная скамейка в тени деревьев.