Шрифт:
Глава первая
— Полагаю, это шутка?
Герцог Хавьер Алехандро Диего Эррера отошел от окна, за которым виднелись обласканные солнцем просторы его родной Андалусии, над которыми уже несколько веков возвышался фамильный замок Эррера.
— Уверяю вас, я еще никогда не был более серьезен… — чопорно настаивал Рамон Агулар.
Его посеребренные сединой усы топорщились от волнения. Общение с молодым герцогом представлялось ему делом хлопотным.
— Условия завещания вашего деда весьма специфичны. Если к своему тридцать шестому дню рождения вы по-прежнему будете не женаты, то контроль над «Эль Банко де Эррера» полностью перейдет к вашему кузену Лоренцо.
— Сурово! —
Сеньор Агулар, привыкший к столь характерным для всех мужчин этого старинного семейства эмоциональным вспышкам, выдержал умиротворяющую паузу и откашлялся.
— Ваш кузен Лоренцо, я согласен, не отличается решительным характером и исключительной предприимчивостью, но в деловых вопросах весьма разумен и предусмотрителен. Он уважаемый и довольно успешный бизнесмен, к тому же человек семейный, а следовательно, более, нежели вы, способен внести свой вклад в устойчивость банка. Кроме того, ему будет кому завещать фамильное дело. Разве это не достаточное основание для доверия? — чеканно произнес адвокат.
— С тех пор, как мне исполнилось десять лет, мой дед натаскивал меня на роль главы дома Эррера, основной функцией которого является управление «Эль Банко де Эррера». Он подготавливал меня к этому морально и практически. Ты можешь ответить, по какой причине дед изменил свое намерение? — процедил сквозь зубы Хавьер.
Рамон Агулар улыбнулся. Он знал, как молодой герцог кичится своим аристократическим происхождением, как он долгие годы лелеял мечту возглавить однажды по праву прямого наследования весь клан Эррера, а главное — взять под свой контроль семейный банковско-финансовый бизнес. Отец Хавьера — первенец деда — давно почил. До момента оглашения завещания именно Хавьер был приоритетным кандидатом на место главы дома. Причину гнева молодого герцога можно было понять. Однако сочувствовать ему было затруднительно… Особенно теперь, когда он, разочарованный и возмущенный, метался по кабинету.
— Правильно ли я понимаю, Рамон? Меня отстранили отдел по той единственной причине, что я холост? — Он остановился напротив адвоката.
— Вас не отстранили окончательно, — поправил его сеньор Агулар. — Вы вполне можете взять инициативу в свои руки, если выполните предъявленное вам требование.
— Черт знает что такое! Как может семейное положение главы банка повлиять на эффективность управления им?! — выкрикивал, негодуя, герцог.
— У вашего деда были все основания полагать, что человек семейный более осторожен в принятии рискованных решений, серьезнее относится к вопросам перспективного развития, бережет репутацию фамильного дела. Человек семейный печется о будущем бизнеса, в то время как холостяк может поступить опрометчиво и поставить на карту все ради сиюминутных доходов, как часто случалось… Иными словами, вашему деду нужен был наследник — уверенный и стабильный бизнесмен, а не авантюрист, — резюмировал Рамон Агулар.
— Я такой наследник! Я — уверенный и стабильный! — воскликнул Хавьер Эррера, на что адвокат Рамон Агулар пожал плечами.
— Мы не можем подозревать Карлоса Эрреру в невменяемости. Он прекрасно управлял банком вплоть до своей смерти, — назидательно произнес сеньор Агулар. — В то время как вы…
— Да, я не скучал, если ты об этом, Рамон, — перебил его Хавьер. — Но от меня никто и не требовал воздержания.
— Теперь этого требует новый статус, если вы
— Мы в каком веке живем, Рамон? — высокомерно осведомился Хавьер Эррера.
— Это не имеет значения. Для новшеств существуют другие сферы. Многие поколения руководителей банка придерживались строго определенного образа жизни, поэтому наш долг — по-прежнему гарантировать нашим клиентам то, на что у них есть все основания рассчитывать. Вам не хуже меня известно, что за несколько лет до смерти Карлос взялся за реформирование банковской системы. Мы переходим на новые схемы, практикуемые в финансово-инвестиционном секторе мировой экономики, осуществляем техническую модернизацию головного учреждения и его региональных филиалов. Но эти изменения внедряются постепенно. Стратегия развития такова, что фасад обязан оставаться неизменным. Даже став главой «Эль Банко де Эррера», в своей деятельности вам придется опираться на поддержку членов правления. А вы знаете, из кого правление состоит. По мнению этих людей, банк должен возглавлять истинный преемник своего деда, человек, который заботится о благополучии своей семьи. А поскольку ваша репутация плейбоя противоречит вышеупомянутым постулатам, вам будет непросто добиться их поддержки. Пресса в красках и подробностях раструбила о стольких ваших похождениях, что, даже женившись, вы вряд ли существенно измените отношение к себе весьма уважаемых людей… — укоризненно довершил Рамон.
Хавьер, прищурившись, прожигал сеньора Агулара взглядом, но, ничего не добившись, вновь принялся курсировать взад-вперед. — Что прикажешь делать? — сипло спросил он.
— Карлос очень беспокоился о вас… Старый герцог знал, как дурно отражается беспутство на деловой характеристике человека. И несомненно, существенный урон нанесло судебное разбирательство… — осторожно произнес адвокат, — основанием для которого стали проблемы, возникшие в британском филиале «Эль Банко де Эррера», связанные с действиями управляющего Ангуса Бересфорда…
— Я контролирую этот процесс, — раздраженно перебил его молодой Эррера. — И я намерен лично разобраться с этим Бересфордом, — твердо сказал он, стиснув зубы.
Хавьер и без объяснений сеньора Агулара отлично понимал, в какой неблагоприятный период освободился пост главы банка.Молодой мужчина ждал этого момента последние двадцать пять лет, он предвкушал тот день, когда его благословят на председательство в славных стенах «Эль Банко де Эррера», но злой рок распорядился так, что именно теперь газетчики остервенело ополчились на его персону, и травля эта задевала всю семью. Да еще несвоевременный скандал в британском филиале чрезвычайно вредил репутации банка в целом.
— Что бы там ни было, я именно тот человек, который должен взять на себя руководство, — решительно заявил Хавьер Эррера. — Понимаю, Карлос подстраховался, поставив такое условие, но я его обязательно выполню… — Хавьер закатил глаза и драматично продолжил: — Боже! Брак… Что хорошего может быть в браке? Моя мать была танцовщицей фламенко. Мой отец спятил от ревности и подозрений, которые она только подогревала своими бесчисленными любовными интрижками. О какой моральной устойчивости может идти речь?! Брак давно уже стал фикцией. Не существует людей, которые всерьез верили бы в его святость. Я хоть завтра женюсь на какой-нибудь плясунье, если Карлосу так захотелось! — пообещал он.