Покорение Огня
Шрифт:
Шли молча. Я впереди, а Глун на расстоянии нескольких шагов. Я слышала стук его сапог и мысленно проговаривала вопросы, которые хочу задать, а так же аргументы, кои намереваюсь привести. Вот только возможности открыть рот мне не дали…
Как только мы переступили порог памятного зала, Глун указал на скамейку и скомандовал:
— Раздевайся! — И тон был таким, что возразить лишь самоубийца решится.
Мне жить по-прежнему хотелось, поэтому я шумно вздохнула и подчинилась. В конце концов, занятие только началось и времени ещё вагон. И вообще, это даже лучше —
Идея показалась не просто здравой, а прямо-таки отличной, а на губах сама собой расцвела улыбка.
— Начнём с базиса, — попытался испортить настроение Эмиль. — И давай, пошевеливайся.
Угу. С удовольствием лорд «фон Штирлиц».
Я привычно поставила сумку на скамью, избавилась от мантии. Оставшись в свободных джинсах, футболке и балетках, гордо прошествовала к середине зала, и остановилась лицом к зеркалу.
— Базовый боевой пульсар! — скомандовала злючка синеглазая.
А я… на миг прикрыла глаза, вызвала огонь, и, не раздумывая, швырнула пульсар в зеркало. Собственно, самая обычная, самая банальная последовательность действий при тренировке. Зато дальше… всё было не так.
Звон! Яркий, невероятный, оглушительный! И огромное составное зеркало красиво осыпается на пол миллиардом осколков. От зеркальной стены остаётся лишь крошечный кусок в углу. Я застываю в изумлении, с ужасом понимая — за размышлениями о Глуне, совершенно забыла о вчерашней вылазке в храм и последствиях, которые она должна была возыметь. Хуже того — у меня и тени мысли не возникло!
Осторожно повернув голову, я пронаблюдала ожидаемую, в общем-то, картину. Лорд Эмиль фон Глун стоял там же, в той же позе, с тем же выражением лица. Так, будто ничегошеньки не случилось, словно я каждый божий день пробиваю сильнейшую защиту, установленную на аудитории, и уничтожаю зеркала.
Бли-ин!
— И как это понимать? — спросил брюнет тихо.
Я медленно пожала плечами. Потом всё-таки не выдержала и закусила губу, в надежде сдержать подкативший к горлу нервный смешок.
Чёрт! Это ж надо было так нарваться!
— Та-ак… — шумно выдохнув, протянул декан. — Дарья, и всё-таки… где вы вчера были, а?
Эмиль взял след, и отступать не собирался — я читала это в его глазах. А какое-то глубинное чувство, очень похожее на инстинкт самосохранения, подсказывало — врать нельзя, иначе меня попросту придушат.
Именно поэтому я призналась:
— Мы с Кастом прошли ритуал братания.
Норриец… устало прикрыл глаза. А ещё через мгновение Глун развернулся и неспешно направился к скамейке, дабы сесть, поставить локти на колени, сплести пальцы в замок и опустить голову.
— Даша, скажи честно, ты издеваешься? — тихо, на грани шепота, спросил он. Смотрел при этом не на меня, а на каменные плиты пола. — Или это какой-то особенный, присущий лишь землянам талант? Почему остальные студенты могут жить спокойно, а ты через день во что-нибудь влипаешь? Почему, Даша? Объясни.
В интонациях лорда декана было столько искренности, столько усталости,
— Понятно, — явно отчаявшись дождаться ответа, сказал Глун. — Значит, всё-таки издеваешься.
— Эмиль, вы…
Норриец оборвал меня жестом и тут же поднялся. Теперь он был прежним — гордым, строгим, и слегка, но всё-таки ядовитым.
— А Кастиул альт Рокан предупредил тебя о последствиях столь резкого увеличения силы? — надменно спросил Глун. — Он объяснил, с чем придётся столкнуться?
Смеяться расхотелось в момент — я застыла и недоумённо вытаращилась на норрийца.
— Хм… Я так и думал, — процедил тот. — Что ж, Дарья, слушай. Слушай и запоминай!
Последнее прозвучало как угроза, и я слегка вздрогнула, а Глун сложил руки на могучей груди и действительно рассказал.
— Контроль, Дарья. Вместе с магией нам даётся способность контролировать свою силу. Эти два явления находятся в жесткой связке и должны развиваться параллельно, в противном случае магия становится неуправляемой. Угадай, к чему это может привести?
Я нервно сглотнула. Блин! Да что тут угадывать — и так понятно, что ни к чему хорошему. А ещё я догадываюсь, почему рыжий мне не сказал — просто у него самого запредельный уровень силы, и он привык. Думаю, ему даже в голову не пришло, что в моём случае что-то может быть не так. В том, что касается Дорса, ситуация, как понимаю, такая же. А Лерра, видимо, попросту протупила.
Но от этого совсем не легче! И как мне теперь быть? Что делать?
— Занятия по боевой магии с сегодняшнего дня отменяются, — вынес вердикт Глун. — Ближайшие несколько месяцев будешь заниматься медитацией и только ей.
Я не выдержала, застонала. Просто медитация — это невероятно скучно. Прямо-таки убийственно!
— И чтобы никакой самодеятельности, — припечатал Эмиль мстительно. — Ни капли магии вне стен тренировочного зала.
Момент был, безусловно, серьёзным, а реплики декана ответа не предполагали. Но я снова не выдержала, снова застонала. А Глун… он на рык сорвался.
— И никаких авантюр! Пока не покоришь свой огонь, ты не только для окружающих, ты и для самой себя опасна! Поняла?
Блин! Да что за невезуха-то!
Но всё оказалось ещё хуже, чем думалось. Ибо вместо предложения немедленно приступить к медитации, приближая тот миг, когда смогу нормально пользоваться магической силой, я услышала:
— На сегодня всё. Свободна!
С этими словами Эмиль подхватил красный комок своей мантии и решительно направился к выходу. Злющий, как все черти Ада, и холодный, словно арктический лёд.
— Лорд Глун! — взмолилась я.
— Что ещё? — рыкнул брюнет, оборачиваясь.
«Что ещё»? Если честно, хочется приступить к медитации, но ведь во время медитации возможны непроизвольные выбросы силы, а защита в этой аудитории, как понимаю, уже того, кончилась. Да и одна медитацией я никогда не занималась, за мной присмотр нужен. То есть мне нужно, чтобы Эмиль проводил в другой зал и… остался.