Покоренная дважды
Шрифт:
Но еще лучше обоим остаться в живых!..
Собрав последние силы, она стала отчаянно кричать, звать на помощь, хотя понимала, что это совершенно бесполезно: ведь вокруг ни души.
При этом Рейн мертвой хваткой продолжала держать запястье Ника.
– Не выпускай!
Неужели послышалось?! Нет, действительно кто-то кричал! А может, галлюцинация?..
– Не выпускай! – опять услышала она, и это придало ей сил.
Мгновение – и какой-то мужчина растянулся рядом с ней и без промедления схватился за руку Ника повыше
– Можешь отпустить! – прозвучала команда.
Она не без усилия разжала пальцы: они будто примерзли к запястью Ника.
– Финн? – прозвучал удивленный вопрос Он самый, старина, – последовал ответ, а дальше – четкая команда для Рейн: – Веревка рядом. Пропусти концы под его плечами и закрепи возле ближайшего дерева!
Рейн бросилась ее исполнять, хотя пальцы повиновались с трудом.
– Что дальше?
– Опять держи Ника… – Рейн снова вцепилась в запястье Ника. Как только Финн убедился, что она держит надежно, он быстро обвязал оставшимся у него концом веревки руку Ника. – Не знаю, в состоянии ли он сам двигаться, но сейчас нужно вытянуть его из воды.
Опершись о каменный выступ, Финн стал тянуть, Рейн помогала ему изо всех сил. Через считанные секунды Ник оказался на берегу.
Финн тут же склонился над ним, обследуя раны, ушибы.
– Ну как он? – прошептала Рейн, тоже наклоняясь к Нику.
– Могло быть и хуже, – ответил Финн. – Он ударился головой о каменный выступ и, видимо, от этого потерял сознание. Вывихнут плечевой сустав. Много ссадин на груди. Не исключено, что повреждены и ребра… Но он не слабого десятка.
Ник простонал:
– Спасибо, – и чуть-чуть приподнялся. Лицо у него было сероватого оттенка, и из раны на виске продолжала сочиться кровь, но он, кажется, приходил в сознание, постепенно оправлялся от шока.
Остановив взгляд на Рейн, Ник с усилием спросил:
– Ты как себя чувствуешь?
– Со мной все в порядке, – заверила она, – и опасность миновала.
– Действительно все в порядке? – поинтересовался в свою очередь Финн.
– Да-да, все в порядке.
– Ну, в таком случае двинемся потихоньку вперед, старина. – Финн отвязал веревку от руки Ника и помог ему подняться. – Нам нельзя допустить переохлаждения.
Но ведь мы находимся на противоположной стороне ручья, – заметила Рейн. – Как же мы сможем перебраться через разрушенный мост?..
Финн тряхнул головой.
– В этом нет необходимости. К счастью, самолет близко. – (Она припомнила, что слышала шум мотора.) – Я кружил в поисках местечка, где бы сесть, и увидел вас. Самолет здесь, неподалеку.
Через несколько минут они его увидели. Машина стояла посреди грязной дороги, дверца открыта – все свидетельствовало о поспешности, с какой Финн устремился на помощь.
Рейн забралась в салон, затаилась на сиденье, чувствуя укоры совести: ведь только она одна виновница происшедшего. Финн помог Нику сесть в кресло и ободряюще
– Ну вот, через несколько минут будем на месте.
Уже в доме Финн налил бренди в три стакана и протянул один из них Рейн со словами:
– Выпей до дна – и быстро в горячую ванну! Ника я разотру здесь перед камином и сменю ему одежду.
Когда минут пятнадцать спустя она появилась из ванной, мужчины были уже переодеты (Ник оставался без рубашки) и на столе дымился кофейник.
Ник значительно приободрился, сероватый оттенок лица исчез, и, хотя по складкам у рта можно было догадаться, что он страдает от боли, его глаза опять ожили и засверкали.
Ей захотелось обнять его, прижать к себе, разрыдаться и тем самым облегчить свое сердце. Но он смотрел на нее как на незнакомку.
– Чувствуешь себя лучше? – спросил Финн.
Гораздо лучше, – улыбнулась она ему. Открыв сундучок первой помощи, Финн принялся обрабатывать раны и ссадины Ника. Сделал пальпацию.
– Так, нужно скорее вправить плечо, – пробормотал он. – Может, отвезти тебя в Бангор?
– Ты ведь и сам умеешь вправлять суставы, – напомнил ему Ник.
Финн был в нерешительности. Он не знал, как поступить.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Рейн.
Перехватив ее обеспокоенный взгляд, Финн вздохнул:
– Видимо, да. Хорошо, что ты не неженка. – Подняв левую руку Ника так, что та оказалась на одном уровне с плечом, он проинструктировал: – Необходимо подержать руку в таком вот положении, никуда не двигая.
Рейн замерла, как показал Финн. Он тем временем встал за спиной Ника и приложил ладонь к его мускулистому плечу.
В следующее мгновение Финн сделал неожиданно резкий рывок.
Рейн услышала глуховатый щелчок – кость встала на место.
При этом Ник не проронил ни звука, хотя от боли у него выступила испарина на лбу и верхней губе.
Она сгорала от желания промокнуть этот пот, причем сделать это с почти материнской нежностью…
На спинке стула висела сине-зеленая просторная рубашка, которую Рейн помогла надеть на Ника. Она по-прежнему избегала его взгляда, да и он, видимо, тоже.
Затем он одной рукой заправил рубашку в брюки, а Финн сделал перевязь из хлопчатобумажной ткани.
Когда первая помощь была оказана, Финн сказал своему пациенту:
– Теперь расслабься и приляг. – Потом он подмигнул Рейн и добавил: – Может быть, это единственный раз, когда я даю указания своему патрону.
Ник, однако, сел в одно из глубоких кресел и недовольно буркнул:
– Так мне гораздо удобнее.
Ах, неблагодарный, – вкрадчиво упрекнул Финн и сунул ему в руку пару таблеток: – В ближайшие два дня тебе непременно нужно принимать обезболивающее. Думаю, когда эти две таблетки подействуют, тебе все-таки следует лечь. – Он улыбнулся Рейн: – Тем временем я сварю кофе, и вы расскажете мне, что же произошло.