Покоренная судьбой
Шрифт:
— Вы хотите мира, потому что вам нужна девушка Фальконе! — крикнул один из мужчин.
— А как же твоя жена? Где она? Ходят слухи, что ее убил Фальконе.
— Я собирался развестись с Крессидой и попросить руки Греты Фальконе. — Возникли новые шепотки. — Крессида пыталась убить Грету.
— Она была врагом, и что?
— Она — женщина, которую я выбрал своей, — прорычал я, пристально глядя на говорившего. — И никто не трогает то, что принадлежит мне. Я позволил
Невио отомстить за свою сестру, как я поступил с теми, кто
В этот момент по знаку отца на сцену поднялись Римо и Невио.
Я пригласил Римо и Невио присоединиться к нам с отцом на авансцене. — Мы станем сильнее, чем прежде, мы создадим новые, более прочные связи и будем бить наших врагов с максимальной жестокостью.
Римо одарил меня извращенной ухмылкой и я подумал, что он оценил мои слова.
— А что насчет тебя, Маттео, — шагнул вперед солдат постарше. — Этот мальчишка Фальконе похитил твою жену и дочь вместе со своими друзьями, и ты говоришь мне, что собираешься стать семьей?
Ответная улыбка Маттео заставила мой пульс снова участиться. Невио все еще удавалось выглядеть совершенно невозмутимым. Я подумал, не дал ли Римо ему успокоительного. Этот сумасшедший ублюдок никогда раньше не контролировал свою ярость.
— Я не люблю зацикливаться на прошлом, и ты тоже не должен, — сказал Маттео. — В тот день ни Изабелла, ни
Джанна не пострадали физически. Этот вопрос решен. Мы пролили достаточно крови в последующие месяцы. Теперь уладим наши разногласия и объединимся как очень испорченная семья.
Несколько человек захихикали. Маттео всегда удавалось найти юмор в самых запутанных ситуациях.
— Думаю, теперь пришло время разобраться с этими людьми. — Отец указал на мужчин, ответственных за ранения Греты.
Невио пристроился рядом со мной, словно готов был наброситься на них и вырвать им глотки голыми зубами.
— Давайте послушаем, что скажет Антоначи! Он должен получить возможность защитить себя, — крикнул один из традиционалистов.
Я осмотрел комнату, чтобы сосчитать мужчин, которые кивнули в знак согласия. Может быть, треть наших людей.
— Это не гребаная демократия, — сказал Маттео.
Но я шагнул вперед и нагнулся над Антоначи, мой взгляд остановился на нем. Он не отвел взгляд и мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы просто снять скотч с его рта и отойти.
— Каморра убила мою дочь! Он убил мою дочь! — Он бросил подбородок на Невио, который оскалил зубы в страшной ухмылке.
— Это было абсолютное удовольствие.
— Ваша дочь пыталась убить Грету Фальконе, — сказал отец, пытаясь разрядить обстановку, но это было безуспешно. — Никто не нападает без моего разрешения. И мы никогда не нападаем на женщин, даже на войне.
— Почему бы вам не рассказать всем, что произошло на самом деле? Что твой сын изменил своей дочери с этой шлюхой Фальконе? — кричал другой традиционалист.
Ярость ослепила мое зрение, и я спрыгнул с платформы, прежде чем кто-то успел
— Никогда больше не говори о ней, понял?
— Ты позволил Фальконе убить собственную жену. Тебе должно быть стыдно.
— Она уже давно перестала быть моей женой, да и никогда не была ею в истинном смысле этого слова. Если бы Невио не убил ее, я бы сделал это и наслаждался каждой секундой.
Антоначи издал гогот. — Надеюсь, ты будешь наслаждаться ее бесплодным телом. Никаких детей для тебя.
Не успел он закончить фразу, как я уже был на ногах и ворвался обратно на сцену.
Невио был быстрее. Он уселся на Антоначи и схватил его за горло, нос к носу, с широкой ухмылкой на лице.
Я подошел к нему, когда Римо бросил нож в человека, которого я душил несколько минут назад, и вонзил его ему в горло, отчего кровь хлынула и залила все вокруг.
— Я знал, что он скажет что-нибудь, чтобы снова вывести меня из себя, — сказал
Римо с извращенной ухмылкой.
Невио надавил пальцами на глаза Антоначи, но я отпихнул его в сторону. Он тоже выглядел готовым напасть на меня. — Только не его глаза, — прорычал я. — Я хочу видеть в них его страдания.
Невио улыбнулся, как будто впервые в жизни он не хотел меня убить. Я протянул руку, и Максимус бросил мне молоток и несколько гвоздей.
— Он мой, не забывай, — с нетерпением произнес
Невио.
— Не волнуйся. От него останется достаточно для пыток. — Как только я проткнул гвоздями колени, голени и ладони Антоначи, я проглотил собственную ярость и отступил назад, чтобы дать Невио возможность сделать свой ход.
Если раньше мне казалось, что он удивительно контролирует себя, то теперь я понял, почему. Он сдерживал свою ярость, чтобы она досталась Антоначи.
Когда Римо и Невио покончили с семью мужчинами, сцена и все, кто на ней находился, были залиты кровью. Она капала со сцены на землю внизу, попадала на обувь солдат, стоявших слишком близко.
— С этого дня Фамилия и Каморра стоят вместе. Мы будем сильнее. Мы не потерпим неповиновения. Вы либо верны, либо умрете, — крикнул я.
36
Грета
Мама смотрела, как я делаю один с трудом заработанный шаг за другим. Теперь, когда Амо был в Нью-Йорке, я работала еще усерднее. Я хотела добиться прогресса, чтобы он больше не беспокоился обо мне, хотела, чтобы это стало его рождественским подарком.