Покорись страсти
Шрифт:
— Ваши сведения не совсем точны. Пиратов там действительно много, но что касается скандалов… — протянул Натан скучающим голосом.
Надеюсь, он ничего не знает про Клеменс.
— Не тревожьтесь, мой дорогой. Я только получил весьма любопытное письмо от моего кузена, он состоит на службе у тамошнего губернатора. Он пишет много интересного, но в дело замешана леди, и на моих устах печать молчания. Особенно если учесть, что у этой леди много влиятельных родственников…
— Очень мудро, —
— Если бы взглядом можно было убить, — процедил ему Мелвилл, когда Полкингтон отошел, — этот сплетник сейчас лежал на полу у твоих ног. Не думал, что он тоже будет здесь.
— Он знает о том, что случилось на Ямайке.
— Надеюсь, он не станет сплетничать здесь.
Глава 20
Целый вечер Клеменс удавалось избегать Натана. Комнат в доме было огромное количество, что это не составило труда. Приглашенных было много, и Клеменс беседовала то с одним, то с другим, не забывая краем глаза следить за Натаном.
Она как раз нашла укромный уголок и опустилась на кушетку, решив немного отдохнуть, когда к ней подошел худой мужчина. Их представили друг другу чуть раньше. Поллингтон? Нет, Полкингтон. Сделав над собой усилие, Клеменс улыбнулась.
— Мисс Рейвенхерст, могу ли я присоединиться к вам?
— Разумеется.
— Как вы находите нашу английскую погоду? После Ямайки вам, вероятно, нелегко привыкнуть к этому климату.
— Здесь, конечно, холоднее, чем на Ямайке, но думаю, что скоро привыкну.
— Как и капитан Станье.
— И капитан Мелвилл.
— О, конечно! Вы были знакомы с ними там, на Ямайке?
— Немного. — Клеменс пожала плечами; и пригубила вина. — Я прибыла в Англию на фрегате капитана Мелвилла.
— О да, я слышал об этом.
Создавалось впечатление, что мистер Полкингтон много чего слышал.
— Как удачно, что это печальное происшествие на Корфу не разрушило карьеру капитана Станье. Какой потерей это было бы для флота.
Не спрашивай его ни о чем!
— В самом деле. Какое красивое платье у вашей сестры.
— Такая трагедия, — вздохнул мистер Полкингтон. — Миссис Станье была прелестной женщиной.
Борясь с искушением забросать его вопросами, Клеменс сделала большой глоток вина.
— Полагаю, что так. Впрочем, мне об этом ничего не известно.
— Неужели? Это был такой головокружительный роман. Прелестная женщина… наполовину гречанка.
— Я не знала этого, — пробормотала Клеменс.
— Черные волосы, сияющие глаза, фигура Афродиты. Я всегда говорил своему другу губернатору, что молодые офицеры делают ошибку, в ранней молодости связывая себя узами брака. Однако в этом случае… думаю, Станье просто потерял голову.
— Неужели?
— Такая живая, веселая девушка. Ничего дурного не хочу о ней сказать, но иногда мне казалось, что ее живость шла ей только во вред.
— Флирт? —
— Вот именно, — коварно улыбнулся Полкингтон. Его черные глаза неотрывно смотрела на Клеменс.
Он пытается спровоцировать меня, подумала Клеменс, придавая своему лицу выражение вежливого интереса. Он что-то слышал о нас.
— О, леди Мод машет мне, вы меня извините, мистер Полкингтон?
Леди Мод в поле зрения не было, но это первое имя, что пришло Клеменс на ум. Они поспешно прошла через комнату и оглянулась, чтобы убедиться, что Полкингтон последовал за ней.
— Ой!
— О, простите, я задумалась… Натан!
— Клеменс. — Он посмотрел через ее плечо. — Ты разговаривала с Полкингтоном?
— Скорее это он разговаривал со мной. Неприятный человек.
— Кажется, его кузен служит у губернатора на Ямайке. Но он слишком боится Рейвенхерстов, чтобы распускать слухи.
Как приятно было снова очутиться рядом с ним. Клеменс позволила увлечь себя в маленькую гостиную.
— Бокал вина?
— Нет, спасибо. Он почти не упоминал о Ямайке, — ответила Клеменс и спохватилась, закусив губу.
— Значит, он сплетничал обо мне?
— Да.
— О Корфу?
— Да.
— Тогда мне лучше самому рассказать тебе правду.
— Меня это не касается.
— Неужели?
Что он имеет в виду?
— Я все равно расскажу. Предпочитаю, чтобы мои друзья знали правду, а не сплетни Полкингтона. Что он сказал?
— Что твою жену звали Джульеттой, что она была наполовину гречанкой и очень… живой.
— Ну, по крайней мере, хоть это правда. — Натан откинулся на спинку дивана и, казалось, расслабился. Но Клеменс знала, что это впечатление обманчиво.
— Я думал, что люблю ее… как и половина джентльменов на острове. Ее отец был преуспевающим торговцем, женился на англичанке. В одну теплую лунную ночь я сделал Джульетте предложение. Ее отец, не будь дураком, поспешил организовать свадьбу, и совсем скоро мы, два почти чужих друг другу человека, уже жили вместе.
— Она оказалась не такой, как ты думал? — осторожно спросила Клеменс. Она думала, что рассказ о его утраченной любви причинит ей боль, но вместо этого она почувствовала сострадание.
— Ни один из нас не оправдал надежд другого. Она думала, что получает всепрощающего, любящего веселье супруга, а я надеялся обрести хозяйку дома. Она любила флиртовать. Теперь я понимаю, что в ее флирте не было ничего серьезного, она делала это просто ради удовольствия. Я оказался плохим мужем, потому что запрещал ей веселиться в том смысле, как она это понимала. Однажды ночью она сбежала из дома и отправилась на какую-то вечеринку. Я был в ярости. Когда приехал туда, застал ее на балконе с моим другом, лейтенантом Феллоузом.