Покрышкин

Тимофеев Алексей Викторович

Счастливый, я приехал к Александру Ивановичу: «Товарищ маршал, принято постановление!» Покрышкин улыбнулся: «А ты что, сомневался, что ли? Все в порядке».

Отношение Косыгина к Покрышкину показывает еще один эпизод, свидетелем которого я был. Требовалась подпись председателя Совмина на одном из постановлений, которое касалось важного для ДОСААФ вопроса. При мне Покрышкин звонит по ВЧ. Помощник Косыгина берет трубку: «Александр Иванович, что вы, не примет он вас, он сейчас министров не принимает. Занят крайне срочным делом». — «Ну я вас все-таки прошу — доложите Алексею Николаевичу». Я все слышу, мембрана у ВЧ сильная. «Слушаю, Александр Иванович», — голос Косыгина. Покрышкин официален:

«Товарищ председатель Совета Министров! Докладывает маршал Покрышкин. Прошу принять по неотложному вопросу. Только вы можете решить». Косыгин принял Александра Ивановича, правда, оговорив время — только три минуты, и подписал документ».

…Впрочем, и на посту председателя ЦК ДОСААФ А. И. Покрышкин продолжал испытывать определенное давление. Кому-то он продолжал мешать. Вокруг него распространялись различные слухи и сплетни (весьма действенное средство, особенно в те годы). Александр Иванович однажды был вызван в ЦК КПСС вместе с секретарем парторганизации ДОСААФ неким 3. Там он узнал, что этот секретарь тайно фиксировал каждый его шаг в особой тетради и докладывал об этом наверх в своей интерпретации.

М. К. Покрышкина вспоминала:

«Александр Иванович решил, что их вызвали по какому-то служебному делу. Все «судьи» из ЦК, как рассказывал мне муж, уселись вокруг стола.

— Ну что же, начинайте, товарищ 3.

И началась чистка с разбирательством! Александр Иванович вслушался, о чем идет речь, и стукнул кулаком по столу:

— Это что еще тут за «аутодафе» вы мне устроили?! Немедленно прекратить обливать меня грязью!.. При таком отношении немедленно ищите мне замену! Я ухожу!»

Тут номенклатурные «вершители судеб» поняли, что Покрышкин не тот, за кого они его приняли, и что напрасно они показали ему свои методы. Немедленно по требованию маршала соглядатай-«стукач» был убран «с глаз долой». Вскоре ему подыскали теплое место в Тушинском райкоме партии…

Затем Покрышкину около двух месяцев трепала нервы комиссия из Комитета народного контроля. Как пишет М. К. Покрышкина: «Что они искали, какую крамолу? Я не раз задавала Александру Ивановичу этот вопрос. «Не знаю, — отвечал он. — В государственную казну, как тебе лучше всех известно, руку я не запускал». Несмотря на поразительную выдержку, раны на сердце Покрышкина все-таки остались навсегда, они и нанесли непоправимый вред его здоровью».

Как личное оскорбление воспринял Александр Иванович и несогласованную с ним замену председателя ЦК ДОСААФ Украинской ССР уважаемого им фронтовика, одного из лучших руководителей A. Ф. Покальчука на приближенного к республиканским верхам генерала — сына председателя Верховного Совета УССР.

Конечно, работая с конца 1960-х годов в столице, Покрышкин не мог не оказаться в поле столкновения различных личных амбиций, бюрократических интриг. Кроме того, в Советском Союзе, вступившем в пору кризиса, разворачивалась острая внутрипартийная борьба, о которой пока известно немногое. Американский советолог С. Коэн уже в годы «перестройки» сказал: «Это вы только считали, что у вас одна партия. Мы-то всегда знали, что их несколько». Люди с одними и теми же красными партбилетами уже имели совсем разные представления о своем будущем и будущем СССР…

«Партия Косыгина», к которой принадлежал А. И. Покрышкин, потерпела поражение, когда 4 октября 1980 года в автомобильной катастрофе погиб 1-й секретарь Компартии Белоруссии 62-летний Петр Миронович Машеров. «Белорусский вариант» развития под руководством народного лидера, каким остался в памяти людей П. М. Машеров, позволил полностью обеспечить республику продовольствием, создать самые современные отрасли промышленности. Авторитет Машерова, доверие к нему А. Н. Косыгина, позволяли белорусу

уходить от навязываемых центром «новшеств». Так в Минске была отвергнута предлагаемая сельхозотделом ЦК КПСС «оптимальная» структура посевных площадей, которая загубила бы сельское хозяйство республики.

«Я убежден, что белорусский вариант экономического развития республики… был как раз той моделью, которая могла спасти Россию, СССР и КПСС», — пишет один из сподвижников П. М. Машерова B. C. Шевелуха в книге «На новом витке истории» (М., 1996). О гибели белорусского лидера он высказывает такое мнение: «Я думал, сопоставлял факты и пришел к выводу, что это трагическая случайность. Но очень уж похожая на что-то иное. Тогда все видели: во всей стране валится экономика, а Белоруссия шагает вперед». Не так давно в одном из документальных фильмов дочь П. М. Машерова говорила о своей уверенности в том, что смерть отца не была случайностью. Следователь, который вел дело, сказал о том, что в те годы не знал о существовании самых современных спецсредств, применяемых для того, чтобы водитель машины в нужный момент потерял ориентировку…

Покрышкин, приезжая в Белоруссию, имевшую одну из сильнейших организаций ДОСААФ, неоднократно бывал у Машерова. Возвращаясь домой, он высоко отзывался о «белорусском варианте», говорил о том, что с таким лидером мы «пошли бы вперед семимильными шагами».

Петр Миронович Машеров любил полеты над родной землей на вертолете, чтобы увидеть с высоты положение на полях, на дорогах, на стройках. Летая над Витебщиной, всегда планировал две посадки. Первая — у сельского кладбища, где похоронена его мать, расстрелянная немецкими оккупантами. Вторая — у железнодорожного моста, который он, командуя партизанским отрядом, в 1944-м взорвал после тяжелого боя. За эту операцию партизанский командир был удостоен звания Героя Советского Союза.

…Покрышкин трезво оценивал обстановку в стране, которая не могла вызывать оптимизма у информированного наблюдателя. Иначе, как «Леликом», Покрышкин дома генсека не называл. Наотрез отказался писать новые воспоминания о боях над Малой землей, когда Л. И. Брежнев упомянул Александра Ивановича в своей известной книге. «В те дни я Брежнева не знал», — ответил Покрышкин издателям.

Б. Б. Байтасов, будучи в гостях у Покрышкина, рассказал ему казахский анекдот: «Идете вы с Брежневым. Вдруг налетел рой пчел, и все садятся только на звезды Брежнева. А народ стоит и удивляется — что же это такое? Тогда какой-то аксакал из толпы говорит: «А что вы удивляетесь? Звезды Покрышкина пахнут порохом, а звезды Брежнева — липой…»»

Однозначно негативно отозвался Покрышкин о вводе войск в Афганистан в самом конце 1979 года: «Мы ввязались в такую кашу…» Генерал-полковник авиации Н. И. Москвителев вспоминает: «В канун Нового, 1980 года мы случайно оказались вместе в подмосковном доме отдыха на Клязьме. После торжественного ужина мы с Александром Ивановичем остались в моем номере, он посадил меня напротив, и проговорили мы с ним до рассвета целых три часа (за что, конечно, мне утром попало от Марии Кузьминичны). Все высказал мне Покрышкин в ту новогоднюю ночь. Он с горечью и болью говорил, что скоро придут новые руководители, и, по всем признакам, грядет некое очень нехорошее время. Упадет честь России, все наши заслуги и достижения, экономика, армия… Покрышкин очень болел за честь России. Он мог предвидеть будущее… Видимо, как член Президиума Верховного Совета СССР, кандидат в члены ЦК КПСС Александр Иванович имел доступ и к закрытой информации. Я слушал своего учителя с абсолютным доверием, думал о том, что возможны какие-то перемены, но и предположить не мог такого развала, который начнется всего через несколько лет. Будущее виделось как-то туманно…»