Покушение Аллисы
Шрифт:
— Не об этом речь! — Полозкова стало трясти. — Мы сейчас взорвемся!
— Ничего мы не взорвемся, — сухо сказал механик Голубой, выглядывая из-за плеча Можейки. — У нас еще есть вре… Время, апчхи! Чтобы долететь до ближайшей планеты. Я посмотрел расчеты…
— Ближайшая планета! — мы с Полозковым переглянулись и схватились за головы.
— Собственно, в этом есть и хорошая сторона, — утешал я капитана, когда мы с лязгом и скрежетом двигались к ДэКамерону. — Мы поможем им, они помогут нам, и все останутся довольны. Заодно узнаем, что нас пробило и, возможно, прослывем спасителями планеты.
На белом лице капитана ясной зарей заиграл румянец.
— Смачно! — сказал он шепотом. — Давай поможем железкам!
— Стальные гиганты!
— Киборги-убийцы!
— Матричные выползни!
— Агенты Смиты!
— Арнольдшварценеггеры!
— Тшш! Негоже так о Президенте…
— Ты его видел?
— Ну?
— Очень на робота похож.
— Донесу ведь, — ласково сказал я, показав Полозкову «орла» (да, я служу в тайной полиции, и таскаю ее отличительный знак, и горжусь этим!).
— И что? — капитан ответил мне тем же (черт!).
— Ничего, — отрезал я. — Давай корабль сажай, прилетели.
Тут в динамике ожесточенно заперхали, а затем жестяной голос сообщил:
— Вы имеете честь быть принятыми на великой планете ДэКамерон. Надеемся, это помощь? Надоело ждать, знаете ли. Могли бы и поторопиться.
— Ах ты, алюминиевый огурец! — выругался Голубой. — Назло же не буду делать ничего!
— Мы починим их, а они — нас, — озвучил мою идею капитан. — Что вам не нравится, механик?
— Мне все нравится, кроме одного. Почему мы не можем их надуть?
— Потому что они могут надуть нас, и мы премило брякнемся на их космодром через минуту после взлета. Усекли ли?
— Понятно, опять мне отдуваться, — проворчал механик, но покорно пошел собирать манатки. Я же вежливо осведомился у динамика:
— Какого рода помощь вам требуется?
— Всякая, — и голос понес всякую чушь. — Да-да-да, у них ангина, холерина, дифтерина, менингит, аппендицит, диарея и колит, недержание мочи, обезьяна чи-чи-чи…
— Алле! — заорал капитан отнюдь не по-капитански. — Что у вас, черт возьми?
— Ох, худо нам! — возопил вдруг динамик, а затем, судорожно всхлипнув, отключился.
Придэкамеронились мы на поле, имеющем отталкивающий вид: представьте себе покрытую бурым налетом ржавчины траву, на которой валялись куски листового железа — естественно, не менее ржавого. Как наш корабль не завалился на бок при посадке — ума не приложу. И все-таки, как сказал древний пиит: мы дожили, мы выжили, мы живы, живы мы. Мы (за редким исключением: как обычно, Можейка остался прикрывать тыл) вышли из «Беллерофонта» и направили свои стопы к длинному приземистому зданию космопорта. Отворив лязгнувшие двери с выбитыми невесть когда стеклами, мы очутились внутри довольно мерзоидного здания — именно так наверняка выглядит изнутри старый пылесос. Тесно, пыльно, грязно, уныло, тошнотворно, гадостно, пакостно — много теплых слов можно было бы сказать про внутреннюю обстановочку. Мои спутники разошлись в разные стороны, искать персонал, я же решил посмотреть из окна на городской вид. ТО, что я там увидел, мне не то чтобы не понравилось — некоторая доля эстетизма в этом присутствовала, однако
— Пап! — крикнула Аллиса. — Мы нашли.
Я оторвался от несколько гипнотизирующего зрелища и поспешил на зов.
В одной из комнат на покрытом пылью столе размещалась квадратная черная акустическая колонка. Как только я подошел, колонка знакомым брякающим голосом сказала:
— Ступайте прямо, потом направо, затем левее и еще через две комнаты.
Преодолев указанный путь и зайдя в третью комнату левее, мы узрели еще одну колонку. Знакомый голос сообщил:
— А теперь поднимайтесь на второй этаж, там прямо и немножечко назад.
Это последнее нас смутило, но мы покорно выполнили указания. «Немножечко назад» оказалось третьей колонкой, стоявшей прямо на полу. Ужасно самодовольный голос из динамика заявил:
— А еще говорят, что людьми нельзя управлять! Ха! Ха!! Ха!!!
— Можно я его разобью? — попросила Аллиса.
— Можно, — разрешил я. — Только потом.
— Слушай дядю, — назидательно сказал динамик.
— Он мой папа! — оскорбилась дочь.
— Слушай папу, — изрек голос. — Итак. Возвращайтесь назад, откуда пришли. Там дверь в стене. За дверью сижу я и командую вами. Ну разве я не молодец?
— Аллиса, — сказал я. — Торжественно тебе обещаю, что если у нас не получится спасти этих мерзавцев от напасти, разрешу отвинтить ему башку.
— А если получится? — хором спросили дочка и динамик.
— Там поглядим, — уклончиво отозвался я.
— Спускайтесь, о существа из плоти и крови, — напыщенно сказала колонка.
— Спускаемся, о отход тяжелой промышленности, — не преминула отбрить Аллиса.
Динамик по-разбойничьи свистнул и вырубился. Я взглянул на презрительно морщащегося механика.
— Хлам, — откомментировал он. — Но это лишь следствие. В чем же причина?
— Разберемся, — сказал капитан. — Пошли.
Остановившись перед дверью, Полозков предостерегающе поднял руку.
— Стоп, — сказал он, — за этой дверцей нас может ждать непознанное.
Он заставил нас встать по обе стороны от двери, затем постучал в филенку согнутым пальцем и отскочил. Тотчас же дверь прошили огненные струи.
— Бластер, — с видом знатока сообщил механик.
— Лучевой пистолет, — поправил его я. — Да и нет такого оружия — «бластер». Сынок, это фантастика.
— Да тьфу на тебя, — просто сказал Голубой. — Эту дверь делал мастер Бластер. Петли крепкие, а двери хлипкие. Его работа.
И действительно. В проделанные пистолетом дырку вывалилась маленькая жестяная табличка. Подняв ее, я прочел:
«Этой полудверью мастеръ Бластеръ начинаетъ новую партию дверей для офисовъ, складовъ и прочей дребедени. Надеюсь, продержится недолго. Бъ»
Из-за двери тем временем послышался все тот же, успевший изрядно надоесть нам голос:
— Надеюсь, я проделал в ваших мерзких бледных животах дырки?