Покушение на леди
Шрифт:
Вернувшись в комнату, он решил проверить ящики туалетного столика. Смит, подумал он, Джон Смит. Такая липа, что дальше уже некуда. Белья в ящиках не было, зато в одном из них, верхнем, лежали шесть магазинов для автоматического пистолета. Хейз взял платком один – похоже, от люгера. Он рассовал магазины по карманам.
Он вышел в кухню – последнюю комнату, где еще не был. На столе стояла чашка, на плитке – кофейник. Около тостера набросаны хлебные крошки. Наверное, утром Джон Смит здесь завтракал. Хейз открыл дверцу холодильника.
На одной полке
Он заглянул в морозильник. Рядом с тающим куском льда притулилась бутылка молока.
Ребятам из лаборатории будет чем заняться в жилище Смита. Хейзу же здесь больше делать было нечего, разве что поразмыслить над отсутствием одежды. Это, видимо, означало, что Джон Смит, или как его там, здесь не жил. Может, он снял это жилье специально для того, чтобы совершить убийство? Может, собирался вернуться сюда, когда уже совершит преступление? Или использовал его как базу для подготовки операции? Потому что этот дом поблизости от участка? Или рядом с намеченной Смитом жертвой? Хейз закрыл дверцу морозильника. И тут он услышал за спиной звук. Кроме него в комнате был кто-то еще.
Глава 11
Выхватив пистолет, он круто обернулся.
– Эй! – воскликнула женщина. – Это еще зачем?
Хейз опустил пистолет.
– Кто вы, мисс?
– Я живу в квартире напротив. Коп внизу сказал мне, что я должна подняться сюда и поговорить с детективом. Вы детектив?
– Я.
– Ну так вот, я живу напротив.
Девушка была непривлекательной брюнеткой с большими карими глазами и очень бледной кожей. Говорила она почти не открывая рта, и эта манера делала ее похожей на какую-нибудь аферистку из голливудского фильма. Весь ее туалет состоял из тонкой розовой комбинации, и если что и было в этой девушке волнующего, прямо-таки лишало самообладания, так это грудь, которая, казалось, вот-вот разорвет шелковые путы.
– Вы знали этого Джона Смита? – спросил Хейз.
– Когда он здесь бывал, я его видела, – ответила девушка. – Он вселился всего как пару недель. Он из тех, что сразу бросаются в глаза.
– И сколько раз он здесь был после того, как вселился?
– Ну, может, раза два. Один раз я вышла – просто познакомиться. Как-никак соседи. Чего ж тут такого? – Девушка возмущенно пожала плечами. Груди возмутились вместе с ней. Лифчика на ней не было, и этот факт влиял на самообладание Хейза весьма отрицательно. – Он сидел вот здесь, за кухонным столом, и резал газеты. Я спросила, что он делает. Он сказал, что собирает вырезки, у него специальный альбом.
– Когда это было?
– С неделю назад.
– Значит, резал газеты?
– Ага, – кивнула девушка. – С приветом. Вид у него был парня с приветом. Это точно. Ну, сами понимаете...
Хейз нагнулся над столом и принялся его изучать. Вблизи он увидел, что на грязной клеенке заметны следы клея. Выходит, Смит составлял свое послание здесь, и было это всего неделю назад, а вовсе не в воскресенье 23 июня. Просто он использовал старую газету.
– А
– Ага, был как будто. Тюбик с клеем. Для его альбома, надо думать.
– Конечно, – подтвердил Хейз. – После того вечера вы еще с ним разговаривали?
– Только в коридоре.
– Сколько раз?
– Ну, он был тут еще однажды. На той неделе. Ну, и вчера он был здесь.
– Он вчера здесь ночевал?
– Надо думать, здесь. Мне-то откуда знать? – Девушка вдруг сообразила, что кроме комбинации на ней ничего нет. Одной рукой она прикрыла пышную грудь.
– Когда он пришел вчера вечером?
– Поздновато. Где-то после полуночи. Я как раз слушала радио. Сами знаете, какая вчера вечером стояла духотища. Спать в этих комнатах вообще невозможно, лежишь, как в печке. Ну, дверь у меня была открыта, я услышала, как он идет по коридору, и вышла поздороваться. Он как раз вставлял ключ в дверь и выглядел – точно русский шпион, ей-богу. Ему еще бомбу, и было бы в самый раз.
– С собой у него что-нибудь было?
– Сумка. Просто сумка с продуктами. Да, еще бинокль. Ну, знаете, обыкновенный театральный бинокль. Я еще спросила, не из театра ли он возвращается. И что он ответил?
– Засмеялся. Вообще, он был комик. Смит. Джон Смит. Смех один, правда же?
– Что смех? – не понял Хейз.
– Ну, таблетки от кашля и все такое, сами знаете. Комик он. Надо думать, здесь он больше не появится?
– Надо думать, нет, – ответил Хейз, стараясь не потерять нить этой туманной беседы.
– Он что, мошенник какой-нибудь?
– Этого мы не знаем. Он вам о себе ничего не рассказывал?
– Нет. Ничего. Он вообще был не шибко разговорчивый. И все будто куда-то торопился. Я как-то спросила его, это что, его летняя резиденция? Ну так, смеха ради. А он говорит, ага, я здесь уединяюсь. Комик, в общем. Смит. – Имя ее снова рассмешило.
– А он никогда не говорил, где работает? И работает ли вообще?
– Нет. – Девушка прикрыла грудь другой рукой. – Надо, наверное, что-нибудь на себя накинуть, верно? Я как раз прикорнула немножко, а тут началась эта пальба. Я так перепугалась, что, когда все кончилось, выскочила вниз в одной комбинации. Видок у меня будь здоров, да? – Она хихикнула. – Пойду что-нибудь на себя накину. А с вами было приятно поболтать. На фараона вы совсем не похожи.
– Спасибо, – сказал Хейз, соображая, расценивать ли это как комплимент.
В дверях девушка замешкалась.
– Надеюсь, вы его поймаете. Такого, как он, найти не трудно. А интересно, сколько таких может быть в городе?
– Сколько Смитов, вы хотите сказать? – спросил Хейз, и девушке это показалось чрезвычайно остроумным.
– Вы тоже комик, – произнесла она и пошла по коридору.
Он пожал плечами, закрыл за собой дверь и спустился вниз на улицу. Домовладелица продолжала вопить.
Хейз велел одному из полицейских никого не пускать в двадцать второй номер, пока ребята из лаборатории не сделают там все необходимое.