Покушение на Тесея (др. изд.)

Булычев Кир

Кентавр спросил:

– Что случилось в этом доме, добрые люди?

– Наш хозяин… – откликнулся некто невидимый из толпы, – нашего хозяина злодейски убили, это ужасное преступление, и боги жестоко отомстят убийце!

– Что же случилось с Прокрустом?

– Некий разбойник, – ответил тот же голос из толпы, – пробрался в дом к хозяину и, когда тот предложил ему, как и положено, лечь на прокрустово ложе, чтобы выяснить, умещается ли он на нем либо хозяину придется подставить к ложу стульчик, чтобы гостю было удобнее спать…

– Ты говоришь правду, раб? – строго

спросил кентавр.

– Разумеется, чистую правду.

– Как же зовут тебя, правдивый слуга?

– Меня зовут Мироном, и я здесь служу домоправителем. Завтра с утра приедут Прокрустовы братья и наведут здесь порядок, – ответил домоправитель.

– Так продолжай же врать, недобрый человек. Я подозреваю, что именно ты приносил веревки, чтобы помочь Прокрусту, именно ты затыкал рот гостю, если он кричал и беспокоил соседей, именно ты оттаскивал потом истекающий кровью труп на свалку, ну, признавайся!

– Я никогда не дотрагивался до трупов, – быстро отозвался домоправитель, – это дело рабов.

– Тогда скажи, что же случилось сегодня?

Домоправитель почему-то замолчал, и из толпы заговорил низкий женский голос:

– К Прокрусту пришел человек по имени Тесей и попросился переночевать. Господин Прокруст, как всегда, ответил, что рад оказать гостеприимство незнакомцу, и пригласил его в дом. Затем, после легкого ужина, господин Прокруст предложил юному Тесею лечь на ложе и вытянуться. Когда же господин Прокруст увидел, что его гость длиннее ложа на два локтя, то он тут же поднес ему чашу с вином.

– Зачем? – спросила Кора, спрыгивая с кентавра.

– В чаше было сонное зелье, – ответила женщина, – его гость должен был заснуть.

– Почему?

– Неужели вы не поняли, что наш хозяин был добрейшей души человек? Он щадил чувства всех тех, кому вынужден был отрезать ноги или вытягивать их.

– Зачем ему это делать?

– Глупый вопрос! – возмутился домоправитель. – Ведь наш господин был Прокрустом. Он имел прокрустово ложе. Он должен был всех прохожих подгонять по длине под прокрустово ложе. Чего же здесь непонятного?

– Скажите, уважаемые рабы и слуги Прокруста, – попросила Кора. – А если ваш Прокруст просто пускал бы людей переночевать и не калечил бы их, не мучил и не убивал, разве это не лучше?

– Глупости! – визгливо ответила какая-то женщина. – А как тогда войдешь в историю? Как добьешься бессмертной славы? Как станешь знаменитым в веках?

– Все ясно, – сказала Кора. – Ведите меня к нему.

Никто не двинулся с места. Коре пришлось повторить просьбу.

Домоправитель ответил:

– А что, если он еще жив?

– Тогда вы напоите его лекарством и перевяжете ему раны. Ваш долг заботиться о господине.

У входа в дом в медную трубку был вставлен факел. Кора взяла его и вошла внутрь. Дом был богат, в центральном дворе дома стояли статуи, валялись многочисленные сундуки, мешки и корзины, словно обитатели дома в спешке собирались бежать, да не успели.

Мальчишка посмелее провел их на мужскую половину, где они застали ужасную картину.

На каменном ложе, установленном посреди помещения, в неверном

свете догорающих факелов корчился в агонии истекающий кровью массивный человек с торчащей к небу рыжей курчавой бородой. Резкие и жестокие черты лица были искажены последней болью. Странно было видеть его ноги, по колено отрубленные и валявшиеся у подножия каменной постели, как лежат снятые на ночь сапоги.

– Месть, – шептал Прокруст, увидев пришедших. – Отомстите за меня! Он посмел… он посмел…

– Скажи мне, Прокруст, – произнес кентавр, возвышавшийся над ним и касавшийся головой расписанного сценами любовных утех потолка, – многих ли людей таким образом ты укоротил или удлинил за свою жизнь?

– Зачем мне их считать? – ответил Прокруст, с трудом переводя дух. – Кто-нибудь добрый и благородный, приставьте мне обратно, пришейте ноги на место, чтобы кровь не вытекла из моих жил, чтобы я мог догнать и уничтожить Тесея! Ведь он был гостем в моем доме!

– А что бы ты сделал ночью с этим гостем? – Голос кентавра звучал без жалости.

– Я сделал бы с ним то же, что и с другими.

– Прокруст, ты уходишь сейчас в царство Аида, смирись с этим.

– О нет! Я не хочу! Я не заслужил смерти! Я хочу жить!

– Ты видишь, что рядом со мной стоит сама Кора, богиня подземного мира. Она подтвердит, что твой час пробил.

– Твой час пробил, – сказала Кора.

– Нет, я же хороший, я же справедливый! Я столько всего не успел сделать. Я принесу жертвы богам, я принесу тебе, Кора, такие жертвы, что не снились и Афине! Я принесу тебе в жертву половину Эллады, только пришей мне ноги на место.

– Не скажешь ли ты мне, зачем ты посвятил этому свою жизнь? – спросил Хирон. – Может, у тебя была высокая цель?

– Я отвечу… – Прокрусту говорить было все труднее, он потерял много крови. – Я хотел, чтобы мир был красив. Чтобы все люди в нем были одного роста, чтобы при взгляде на людей сердце радовалось гармонии…

– Даже в такой момент он лжет, – сказал кентавр и пошел прочь.

– Пить, – попросил Прокруст.

Никто из слуг не посмел дать умирающему напиться. Кора увидела кувшин, налила из него воды в плошку и, приподняв голову Прокруста за горячий, мокрый от пота затылок, дала ему напиться. Прокруст пил жадно и быстро, он захлебывался, словно боялся умереть раньше, а когда напился, то поднял сильные руки и сомкнул их на горле Коры.

– Я утащу тебя с собой в царство Аида, девушка, которая выдает себя за богиню. Я не уйду один!

И все его силы, вся его ненависть к людям собралась в этом движении, в этом стремлении убить Кору.

Кора стала вырываться, но когти Прокруста безжалостно впивались в горло, и в глазах у нее поплыли красные круги. Она могла бы и сама схватить его за горло и задушить, прежде чем он успеет это сделать, но она не могла заставить себя причинить боль умирающему…

На крики слуг в комнату ворвался кентавр. Его не беспокоили моральные соображения. Он поднял переднюю ногу и так ударил копытом Прокруста в висок, что показалась темная кровь, хватка его пальцев тут же ослабла, и он, коротко охнув, умер.