Покушение на Тесея
Шрифт:
Густав потянул Кору за руку к двери.
– Главное, – прошептал он, – оторваться от преследования. Голограммы бегают не быстрее людей, а расположение помещений в этой гостинице мне знакомо.
Они выбежали босиком в коридор, и, когда
Но они уже скрылись за углом, потом на грузовом лифте поднялись до последнего этажа, по пожарной лестнице спустились на два этажа ниже, пробежали сквозь три служебных помещения, снова оказались в коридоре, и, наконец, Густав втолкнул Кору в какой-то номер и закрыл дверь.
– Света зажигать не будем. И будем надеяться на счастье.
– Мы где? – спросила Кора.
– В моем номере, – ответил Густав. – В том, который я снял, чтобы встретиться с тобой.
Они уселись рядом на кровать и несколько минут молчали, держась за руки.
Любовный энтузиазм возвращался медленно, неспешно, и первый поцелуй прозвучал лишь минут десять спустя. Но, правда, последующие поцелуи посыпались как из пулемета и слились в один. Впопыхах Кора даже и не заметила, что она совершенно обнажена и лежит в объятиях Тесея на его кровати.
– Ой, мой дорогой, – прошептала она… и слилась с ним в одно…
Дверь в коридор отворилась, и в комнату ввалилась фигура, источавшая отвратительный
Фигура нащупала выключатель у двери.
Вспыхнул верхний свет.
Кора и Густав сидели, поджав колени и натянув одеяло до подбородков.
Измазанный в экскрементах и каких-то помоях, обвешанный грязными тряпками и клочьями бумаги, неузнаваемый, как рождественская елка сумасшедшего золотаря, в номере стоял совершенно обессиленный и почти неживой оракул. Будда вечной жизни, Оливер Джадсон.
– Приютите меня! – взмолился он, продирая глаза грязным рукавом и не понимая еще, куда он попал. – Я несколько часов пробирался канализационными каналами – меня скинули туда изверги.
– Теперь можно его убить? – спросил Густав.
– А вот теперь его убивать нельзя, – ответила Кора. – Теперь он настолько провалился со своими предсказаниями, что на некоторое время стал безопасен. А потом, как и положено просвещенному монарху, ты найдешь ему применение. Пока что вызови сюда телевизионщиков.
Оракул, потеряв сознание, свалился у двери. Густав вызвал бригаду с телевидения, чтобы она могла показать народу его ненавистного любимца.
Густав же с Корой босиком спустились по пожарной лестнице и, пробежав незамеченными два квартала, скрылись в густом городском парке, в это время суток совершенно пустом, если не считать парочек под кустами.