Покушение
Шрифт:
Она не могла им гордиться, здесь нечем было похвастаться. И она никогда не работала над собой, чтобы научиться спокойно говорить на эту тему. Она все еще краснела при слове «интернат», а при упоминании о родителях готова была расплакаться. Что же касается музыки, то это была ее тайна, святая святых… Неужели они были настолько близки, что она раскрылась перед ним? Должно быть, он точно так же вел себя и с Мари-Жанной. Мари-Жанна… Сириль представила себе племянницу с повязкой на глазах, и весь ужас того, на что способен Жюльен Дома, нахлынул на нее. Она прикусила язык,
Он покорил Мари-Жанну своим обаянием и спокойствием.
«Ты ничего не добьешься со мной…»
Она напряглась, чувствуя горечь во рту. Гнев придал ей сил.
— Жюльен, если хотите, чтобы я взяла вас с собой, необходимо выпить таблетку, которую я вам дам. Пожалуйста.
Молодой человек удивился столь резкой перемене. На какой-то миг ему показалось, что он снова обрел ту Сириль, которую знал и любил, но вот она исчезла. Он сел на постели.
— Хорошо.
* * *
Париж, 19 часов
Нино Паки стоял на тротуаре перед домом и курил, ожидая, когда Тони заедет за ним на мотоцикле. Они заказали столик в японском ресторане на улице Св. Анны, где хотели поужинать. Нино дал себе обещание не говорить о Сириль, файлах, эксперименте, Маньене… Он так и не получил от Сириль ответа на свое последнее сообщение и снова волновался.
Нино чувствовал, что его ждут неприятности. Хотя у него в тот день был выходной, ему позвонила Колетт.
— Маньен просил у меня дела, которые я отдала тебе! — сообщила она мрачно.
Нино разволновался. С чего бы Маньен снова заинтересовался этими делами после стольких лет?
— Что ты ему ответила?
— Что я их не трогала, конечно! Но ему сказали, что ты рылся в его компьютере.
— Черт! Этого не может быть. Кто?
— Оль.
— Этот мерзавец интерн?
— Да.
— Только и ждет случая подлизаться к шефу!
Нино вспылил. Да, похоже, у него будут проблемы.
Он услышал шум приближающегося мотоцикла и, затянувшись сигаретой, подошел к краю тротуара. Тони? На темной улице показался мотоцикл, двигающийся в его направлении. Нино не успел ничего сообразить, как он на полной скорости сбил его с ног…
Бенуа Блейк, сгорая от нетерпения, мерил шагами гостиную. Уже в который раз он звонил в «Air France», узнавая, есть ли билет до Бангкока, поскольку у него было право первоочередности благодаря карточке лояльности. Наконец он получил утвердительный ответ и, поблагодарив небеса, билет на вечер этого же дня.
Вылет был через три часа. Бенуа заказал такси, бросил в сумку две рубашки и первые попавшиеся под руку брюки, взял паспорт и зубную щетку. Звонок в дверь прервал его поспешные сборы. Заворчав, он раздраженно распахнул входную дверь, готовый излить свое плохое настроение
— Месье Бенуа Блейк?
— Да.
— Вам необходимо пройти с нами.
Бенуа Блейк вопросительно взглянул на них и отступил назад.
— С какой это стати, хотел бы я знать? — воскликнул он.
Один из полицейских, по виду старший, сказал:
— Мы должны задать вам пару вопросов и взять отпечатки пальцев, как это делают со всеми, кто наведывался в комнату мадмуазель Мари-Жанны Лекур.
Бенуа пожал плечами.
— Конечно, вы найдете у нее в комнате мои отпечатки! Это ведь моя квартира, я сдаю ее своей племяннице.
Полицейский не отступал.
— Вы объясните нам все это в отделении. Пройдите, пожалуйста, с нами.
— Я не могу, я улетаю. Я нужен своей жене!
Полицейский, как будто не слыша его, достал наручники и принялся размахивать ими у него перед носом.
— Вы хотите, чтобы мы вывели вас в этом?
Взбешенный Бенуа повиновался.
43
16 октября
Жюльен нажал на кнопку в маршрутном такси, и машина с пронзительным визгом затормозила у тротуара. Молодой человек бросил водителю несколько бат и помог Сириль выйти. Несмотря на обещание Кэти из ГВ, никто не встретил их на вокзале, а номер телефона, по которому они звонили, был постоянно занят. Тогда они решили добраться туда собственными силами и оказались на грязной улице, в такую рань немноголюдной, на окраине Сураттхани. Справа виднелось море. Это прозрачные воды Тайского залива омывали пустынный пляж, на котором росли пальмы. Слева раскинулась плантация гевеи, разделенная на две части широкой тропинкой.
— Ты уверена, что это здесь? — спросил молодой человек.
— Так указано на карте.
В стволах высоких стройных деревьев торчали трубки, через которые густая белая жидкость стекала в миски, стоявшие на земле. Две крестьянки, оставив у дороги свои тележки, продавали бананы, кокосовые орехи и сладости. Сириль подошла к ним и купила фруктов и пирожных. Указывая рукой на дорогу, она попыталась сказать женщинам, что покупает их для детей из центра, но они лишь улыбались в ответ, ничего не понимая.
Метрах в пятидесяти от них в сиреневатом утреннем освещении работницы уже трудились вовсю. Две женщины и две девочки собирали каучук в большие ведра. Чуть дальше еще две женщины выливали клейкую смесь в металлические формы. Сириль наблюдала за ними, чувствуя себя на удивление спокойно и расслабленно. Мягкий морской бриз, ласкавший лицо, напоминал ей об отпуске. Закрыв глаза, она чувствовала, как ветер развевает волосы, и наслаждалась этими мгновениями спокойствия.
Жюльен стоял в нескольких метрах от нее с фотоаппаратом в руках. Он попросил у работниц разрешения сфотографировать их. Расплачиваясь с крестьянками, Сириль повернулась к нему. Жюльен казался таким спокойным и уверенным в себе.