Пол Гетти. Мучительные миллионы
Шрифт:
Что касается Гордона, то тот об этих чувствах Пола даже не догадывался и разговаривал с ним так, как всегда, — открыто и дружелюбно. Единственным, что их пока объединяло, была опера, которой оба увлекались еще с юных лет. Об этом свидетельствует фрагмент одного из их телефонных разговоров. Когда речь зашла о великих оперных певцах, Гордон заметил:
— Доминго превзошел в «Ла Скала» самого себя.
— Может, ты и прав, но с Паваротти ему все равно не сравниться, — ответил Пол.
Прошел год, и состояние здоровья юного Пола немного улучшилось, хотя заметить это удавалось лишь
Все, кто его окружал, стали замечать, что приступы депрессии стали проявляться все реже и реже и на его лице появилось выражение решимости преодолеть свой тяжкий недуг. Этот прогресс в настроении парня был бы невозможен без медицинского персонала и оборудования, купленного Гейл на деньги Гетти. Однако сама она была убеждена в том, что всего этого недостаточно, и для того, чтобы вылечиться, Полу необходимо проникнуться верой в свое исцеление и отбросить все мучившие его сомнения и опасения. В отличие от похищения, когда сам он ничего изменить не мог, сейчас очень многое зависело от него самого.
Прошло еще несколько месяцев, и он расстался с опостылевшей ему кроватью и пересел в инвалидное кресло.
В один из дней он попросил мать свозить его в музей деда в Малибу, но, чтобы не привлекать внимания публики, сделать это в тот день, когда музей закрыт для посетителей. Гейл, услыхав просьбу сына, немного растерялась, поскольку тот почти ничего не видел, но согласилась. Вместе с Гейл и Полом в музей отправились Ариадна и Эйлин. Старшая из сестер взяла на себя роль экскурсовода и, толкая впереди себя кресло с Полом, с увлечением описывала брату сюжеты развешанных на стенах полотен.
По утрам Пола отвозили к бассейну за домиком для гостей. Там его ждали физиотерапевтические процедуры, которые он не любил, но терпеливо переносил. Постепенно к деятельности возвращались все новые и новые мышцы, однако проблемы с речью не исчезали. Нарушение функций мозга, отвечающих за деятельность речевого аппарата, привело к так называемой афонии — неспособности четко и правильно произносить согласные звуки. (В 1983 году Гейл отправится с Полом в Нью-Йорк, в знаменитый институт Раска, специализировавшийся в разработке методов устранения дефектов и восстановления речи и слуха. После усилий, предпринятых медиками института, речь Пола начала постепенно, хотя и очень медленно, улучшаться.)
Пол очень страдал из-за того, что не мог читать, и Гейл попросила нескольких его друзей почитать ему вслух. Не покидала его и Мартина. Ее верность и любовь, вместе с забавными играми Анны и Балтазара, придавали ему новые силы для борьбы с недугом.
Но больше всех Полу была нужна его мать — мужественная и бесконечно преданная сыну Гейл.
Один из кумиров молодежи пятидесятых — Тимоти Лири, навестив Пола, сказал: «Его сила воли подобна Ниагарскому водопаду и способна сотворить любое чудо».
В 1982 году в семье Гейл состоялась еще одна свадьба.
Перед самым Рождеством Марк женился на Домитилле Хардинг. Их брак был заключен в базилике святых апостолов в Риме. В результате третье поколение Гетти связало свою жизнь с Вечным городом. Необычайно пышная свадебная церемония не только укрепила связи династии Гетти с Италией, но и связала
Марк успел помириться с отцом, однако на свадьбу сына тот явиться не смог. Он с трудом передвигался даже по дому, и поэтому о поездке в Рим не могло быть и речи. К свадебной церемонии готовились долго и тщательно, однако, как часто бывает в Риме, не обошлось без сюрпризов. Первой неожиданностью стало непоявление невесты к назначенному часу. Ее должен был доставить к церкви ее дед — прилетевший из Бостона Джон Хардинг. Но, будучи уже в преклонном возрасте, он все перепутал и поехал за внучкой не в ее римские апартаменты, а в летний домик семьи на берегу моря недалеко от Фрегены. Не застав ее там, он сообразил, что ошибся, и отправился в Рим, доставив наконец разволновавшуюся невесту в церковь, где ее уже два часа ждали встревоженные жених и собравшиеся.
Невеста выглядела сногсшибательно и не сконфузилась, но тут неожиданно обнаружилось, что куда-то исчезла тетка жениха — Энн Гетти. Искать ее уже не было времени, и свадебную церемонию пришлось начать без нее.
Когда Марк с Домитиллой объявили, что намерены сочетаться браком в Риме, дядя жениха — Гордон начал их отговаривать. Помня о похищении Пола, он не хотел рисковать сыновьями, и когда жених с невестой сказали, что все уже решено, заявил, что его семья в Рим не поедет. Однако Энн, которая была не столь осторожна и рассудительна, как супруг, решила поехать на свадьбу племянника одна. В Европе она бывала довольно часто и ничего опасного для себя в очередной поездке туда не видела. Ничего не сказав Гордону, она вылетела в Рим.
Энн остановилась в отеле «Эксельсиор» на Виа Венето. Отвезти ее в церковь ей пообещал Билл Ньюсом, однако к назначенному часу он не явился, и Энн решила отправиться в церковь на такси. На ее беду, шофер такси совершенно не понимал по-английски, а знание Энн итальянского ограничивалось лишь фразами «Добрый день», «Спасибо» и «До свидания». Однако ужаснее всего было то, что она не могла вспомнить название церкви. Шофер такси возил расстроенную Энн по Риму почти три часа и тем самым предоставил ей возможность увидеть все Божьи храмы Вечного города.
Позже выяснилось, что Билл Ньюсом в отель все же явился, но немного опоздал. Не застав Энн в отеле, он очень встревожился и, не дождавшись конца брачной церемонии, отправился на ее розыски, рисуя в своем богатом воображении ужасные сцены похищения Энн мафией. Похоже, что Гордон был прав, подумал Билл, что отказался ехать с сыновьями в Рим, и Энн не следовало приезжать сюда одной.
Поиски церкви оказались безрезультатными, и таксист доставил Энн к ее отелю, в котором она застала гостей, уже вернувшихся с торжества. Все смотрели на нее с ужасом, как на привидение, поскольку Билл успел всех убедить, что ее похитила мафия. Однако когда началось бурное веселье, то о случившемся с невестой и с Энн уже никто не вспоминал. На следующий день Энн вылетела обратно в Сан-Франциско.