Пол Маккартни. Личность и миф

Бенсон Росс

6

7 февраля 1964 года «Битлз» рейсом 101 «Пан Америкен» вылетели в Нью-Йорк. Маккартни нервничал и всю дорогу, пока самолет находился в воздухе, не расстегивал ремни безопасности. Ему говорили, что в Америке есть все, и тогда Пол спрашивал: «А зачем им нужны мы?»

Они действительно были нужны Америке. Подобно компьютерному вирусу, битломания проникла через мировые телекоммуникационные сети Маршалла Маклухана и почти заразила, словно эпидемия, самую богатую в мире и наиболее охваченную средствами массовой информации нацию. Однако был один неприятный момент, когда сомнения Маккартни, казалось, близки к подтверждению. Самолет приземлился в половине второго дня. «Битлз»

первыми шагнули на трап, и их встретила тишина.

Фотограф Гарри Бенсон выходил из самолета пятым, он вспоминает: «Там стояла толпа, которая встречала их, но не та, которую они ожидали увидеть. Эту толпу составляли фотографы, служащие аэропорта и несколько полицейских, и, как могли видеть «Битлз», это было все. А ведь они надеялись увидеть тысячи вопящих фанатов, но их не было». По настоянию Бенсона при спуске по трапу и при вступлении на американскую землю «Битлз» позировали фотокорреспондентам, но в этих четырех лицах, улыбавшихся в объективы камер, чувствовалась какая-то печаль.

Английские артисты никогда не пользовались успехом в Соединенных Штатах, а для Маккартни он имел чрезвычайно важное значение. «Важно везде пользоваться успехом», - сказал он. Однако в этот момент замешательства от неожиданного приема казалось, что «Битлз» ожидает судьба Клиффа Ричарда, чья звезда бесславно закатилась на американском небосклоне четыре года назад.

Забеспокоился даже Эпстайн, чья вера в «Битлз» почти граничила с религией. Американское отделение фирмы EMI «Кэпитл» долгое время отказывалось выпускать пластинки «Битлз», и уговорить та удалось совсем недавно. Чтобы добиться этого выступления в Америке, Эпстайн пошел на такое снижение концертных ставок, при котором казалось, что «Битлз» получают деньги только за размахивание гитарами и волосами. Этой манеры, вызывающей вопли публики, придерживались Леннон и Маккартни. Довольно быстро выяснилось, что Эпстайн снова серьезно недооценил коммерческую стоимость выступлений ансамбля. Но в этом случае его трудно винить, потому что никто из собравшихся в то зимнее утро в только что переименованном аэропорту «Кеннеди» не мог предположить, что истерия битломании захватит нацию, еще носящую траур по президенту, застреленному в Далласе всего три месяца назад.

Однако в воздухе уже витали признаки надвигающихся событий, и многие усмотрели это. Уолтер Кронкайт, один из старейших ведущих программы американских новостей, в вечерних новостях «Си-би-эс» выступил с рассказом о битломании в Великобритании. Эд Салливан, ведущий самой популярной развлекательной программы американского телевидения, тоже увидел перспективу и сообразил, каким образом может обернуть это себе на пользу. Салливан славился тем, что открывал новые таланты, именно в его шоу появился Элвис Пресли, ставший впоследствии звездой. Кронкайт вспоминал: «У Эда был огромный талант в шоу-бизнесе. Еще не успел я закончить свою передачу о битломании в Англии, как он позвонил мне и спросил: «Кто такие эти четверо?» Я назвал ему имена, и он сказал: «Хочу попытаться заполучить их сюда». Это как раз и было началом будущей поездки «Битлз» в Америку. Я подумал, что до их приезда в Америку пройдет какое-то время. На самом же деле это произошло в исторически короткие сроки».

Однако еще раньше за эту идею ухватился Сид Бернстайн. Бывший управляющий танцевальным залом, он всегда мечтал стать настоящим концертным импресарио. В 1963 году Бернстайн прослушивал курс лекций в Школе социальных исследований в Нью-Йорке. В программу курса входило чтение английских газет. Сид вспоминал: «Из английских газет я узнал о группе из Ливерпуля, наделавшей столько шуму. Как импресарио, я подумал, что мне следует взяться за это дело, я интуитивно почувствовал, что это может принести удачу».

Даже не прослушав пластинки с записями «Битлз», Бернстайн связался

с Эпстайном, и, несмотря на протесты и сомнения Эпстайна, который сказал: «В Америке нас никто не знает, мы для нее просто пустой звук», был подписан контракт на два выступления «Битлз» в «Карнеги-холл» 12 февраля 1964 года. Когда Салливан узнал, что Бернстайн ангажировал «Битлз» на 12 февраля, он скорректировал свои планы и включил их выступление в свое шоу, назначенное на 9 февраля. Бернстайн вспоминал: «Салливан связался со мной и спросил, слышал ли я вообще записи «Битлз». Я ответил: «Нет, Эд, не слышал, но я следил, за ними по английским газетам и понял, что это просто феномен, поэтому и решил попытать счастья». «Я тоже», - ответил мне Эд».

Сначала Салливан предполагал что у «Битлз» будет просто номер в его шоу, и Эпстайн пришел в ужас, когда получил такое предложение от продюсера шоу Боба Пречта, зятя Салливана. Эпстайн заявил, что если «Битлз» вообще появятся в этом шоу, то только в качестве основных исполнителей программы.

Конечно, «Битлз» хотелось принять участие в шоу Салливана, потому что это была лучшая телевизионная программа такого рода, но Эпстайн настаивал на самостоятельной программе. В итоге Пречт согласился, что «Битлз» будут гвоздем программы не в одном, а в двух воскресных шоу. Салливан, конечно, рисковал, но не так сильно, как намекал об этом Бернстайну. Будучи опытным бизнесменом, Салливан рассчитал, что если «Битлз» выступят успешно, то он выиграет, а если нет, то он просто представит их как некое новое странное явление, которое решил показать публике.

Эпстайн был очень доволен соглашением. Позвонив в фирму «Кэпитл», заручившись контрактом с Салливаном, он убедил руководство фирмы выпустить пластинку «I Want to Hold Your Hand», сказав, что песня написана в американском стиле. 13 января 1964 года фирма «Кэпитл» выпустила пластинку ограниченным тиражом, а спустя две недели, к великому смущению руководства фирмы, пластинка заняла первое место в хит-параде. В это время «Битлз» выступали в Париже, и эта новость застала их в роскошном отеле «Георг V», в котором они остановились. Они принялись кричать, поздравлять и колошматить друг друга, в этот вечер по номеру Харрисона летали подушки.

Альберт Гоулдман, биограф Джона Леннона, отрицает этот факт драки подушками и говорит, что спокойный и расчетливый Леннон никогда не позволял втянуть себя в такие детские глупости, как драка подушками, за исключением разве что случаев, когда они играли на публику. Однако Гарри Бенсон, знаменитый фотограф «Битлз», не согласен с этим мнением Гоулдмана. Он говорит, что фотографировал молодых ребят, изолированных от общества в силу своей известности. Кроме самых ближайших людей из их окружения и приятельниц, в номерах разрешалось присутствовать только проституткам и девицам легкого поведения. Они находились там с одной, совершенно определенной, простой целью и, выполнив свою задачу, уходили, снова оставляя «Битлз» одних.

«Такая возня, вроде драк подушками, была просто одним из способов разрядки, - говорит Бенсон.
– Они часто устраивали такие буйные развлечения, и Пол не уходил спать, а принимал в них участие». Когда начиналась драка, Пол понимал, что фотограф не будет делать снимков, которые могли бы подорвать престиж ансамбля и его собственный престиж.

Однако спустя три недели, когда их самолет приземлился в аэропорту «Кеннеди», «Битлз» уже не были такими жизнерадостными. Публика, покупающая пластинки, уже оценила «I Want to Hold Your Hand», a теперь ей предстояло оценить самих «Битлз». «Мы все ощущали некоторую подавленность», - вспоминал Ринго. Маккартни говорит: «Никто из нас не чувствовал себя уверенно». Эти несколько минут гробового молчания при их вступлении на американскую землю поколебали даже самоуверенность Маккартни, но это продолжалось недолго.