"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель
Шрифт:
– Миледи, гобелены?.. – удивился Эрвин.
– Да, дорогой! Ты тоже чувствуешь, как они хороши здесь? В замковой часовне для них было слишком мрачно.
– Но это же малая трапезная, она – для слуг!
– Только не во время свадьбы, мой милый. Челядь разместится во дворе, под открытым небом. Здесь будет музыкальный салон, – и громче, слугам: – Свечи выше – те, что возле Праотцов! Праотцы пасмурны, как им и подобает, а пятно света на лицах все испортит.
Музыкальный салон?.. Эрвин поднял брови. В замке Первой Зимы – этом угрюмом бастионе? Что ж, возможно, и неплохая идея. Это развлечет первородных гостей
– Крестьянское ополчение идет в бой, – прокомментировал Эрвин. – Чудеса выучки и дисциплины.
– Не рань мое сердце еще глубже, жестокий отпрыск, – вздохнула герцогиня. – Они довольно неплохи каждый в отдельности, хотя вместе еще не сыгрались. Но я поработаю с ними вечером, ночью и завтра также.
Масштаб подготовки неприятно поразил Эрвина. Эта свадьба – жест отчаяния! Праздновать ее так бурно – все равно, что выставлять на показ собственный позор!
Да, возможно, Иона радуется отъезду из Первой Зимы – сам Эрвин тоже радовался, отправляясь в столицу. Да, может быть, со временем, сестра полюбит мужа. Но то и другое не имеет значения. Виттор Шейланд не высокороден и чертовски богат. Любой, у кого имеется в голове хоть унция мозгов, сделает из этого очевидные выводы. Великий Дом Ориджин проиграл очередную схватку с нищетой и выплачивает дань победителю.
Эрвину захотелось крикнуть во весь голос: «Остановитесь! Снимите проклятые гобелены, прекратите репетицию! Отмените этот праздник унижения!» Но – рано. Требуется отцовское «да», а до тех пор Эрвин не в силах повлиять на что-либо.
– Мама, расскажи мне, – учтиво спросил молодой лорд. – Как ты живешь? Что на душе?
Взгляд леди Софии уплыл к небу.
– Весна ли, свадьба ли… Я ощущаю проблеск теплого света, словно иду навстречу восходящему солнцу. Хочется, неймется передать это – тебе, Ионе, отцу, всему миру. Света может быть так много, его на всех хватило бы! Я жажду, чтобы все его почувствовали, и не могу найти способ. Все так тщетно…
Эрвин украдкой переглянулся с сестрой.
Два года назад нечто сместилось в душе герцогини. Рихард Ориджин – краса и гордость северного рыцарства, старший сын леди Софии – отплыл каравеллой из порта Лиллидей, направляясь на юго-запад, в Закатный Берег. Экспедиция не была военной, молодой лорд Рихард по поручению отца должен был провести несложные переговоры с западниками, потому взял всего один корабль эскорта. Обе каравеллы исчезли без следа – не пришли в Закатный Берег и не вернулись в северные воды.
С тех пор герцогиня София Джессика вела с богами непрерывный мысленный, лишь ей одной понятный диалог. Она словно верила, что существует какой-то, хоть сколько-нибудь значимый ответ…
Леди София продолжала с упоением в голосе:
– Святые отцы ничего не знают, я давно убедилась в этом. Их слова – эхо других слов, а те были эхом третьих, а
– Да, миледи, – покорно кивнул Эрвин.
– Я составлю вам компанию, – подбодрила брата Иона, тронув за локоть.
– А верно ли говорят, – обратилась к Эрвину мать, – что император Адриан также близко заинтересовался Священными Предметами? Правда ли, что он изучает божественные творения, в надежде раскрыть их тайны, научиться говорить с ними?
– Да, миледи. Владыка Адриан поручил такую задачу магистрам Университета Фаунтерры.
– Как мудро! Предметы – это высшая истина, воплощенный свет! Они способны озарить и преобразить любую, даже самую ничтожную душу…
Невпопад резкая трель испортила концовку речи, и герцогиня воскликнула в сердцах:
– Прекратите, бездари! Утихните! Я займусь вами позже!
Эрвин пришел к выводу, что уделил матери достаточно времени, и дань вежливости отдана сполна. Спросил:
– Как отец? Занят ли он? Где могу его найти?
– Отец… – леди София Джессика скатилась с небес на землю. – Десмонд. Он неизменен. Есть люди, стоящие выше перемен. Однако он приготовил для тебя кое-что.
– Для меня?
– Да, мой милый. У Десмонда припасена одна задумка, и тебе отводится в ней важная роль. Надеюсь, тебе придется по душе. Я была бы счастлива оказаться на твоем месте.
Весьма странно! Отец никогда не отводил ему важной роли в чем-либо.
– И какова его задумка? – спросил Эрвин, но не успел получить ответ. Черно-алая фигура воздвиглась за его спиной.
– Милорд, отец желает видеть вас.
Эрвин повернулся к человеку. Если вдуматься, это забавно до дрожи: толщина каменной маски на лице – столь же верный показатель родовитости, как и количество имен. Данный утес зовется Артур Эльза Мей рода Глории, посвященный кайр, барон Хайрок и кастелян замка Первой Зимы. Левая рука герцога.
– Да, кайр, я иду.
Едва они покинули малую трапезную, Артур хмуро сообщил:
– Вам следовало поприветствовать отца прежде, чем мать и сестру.
– Тьма, я и пытался это сделать с момента своего прибытия! Ваши люди потратили целый час, чтобы доложить обо мне!
Дальше шли молча, гулко выбивали шаги по галереям, по винтовым каменным ступеням. У дверей отцовской комнаты двое красно-черных воинов разом положили руки на эфесы мечей. Двое кайров здесь? Парадный караул? Никак, к моему приезду, – сообразил Эрвин, и тут же на ум пришло памятное с детства: шестое правило общения с отцом – никогда не улыбайся, даже стоя за его дверью. Он вошел в комнату.
Герцог Десмонд Ориджин стоял спиной к сыну, у бойницы, упершись руками в стену. На нем была простая серая рубаха без ворота, но даже в ней он казался неуязвимым, словно закованным в броню. Тяжелая седая голова сидела на короткой шее. Фигура бога-быка, которому поклоняются кочевники на Западе…
Отец обернулся, и Эрвин склонил голову.
– Желаю здравия, милорд.
Герцог кивнул кастеляну:
– Можешь идти, Артур.
Тот ушел, хлопнула дверь.
– Эрвин… подойди.
Он подошел, герцог пожал ему руку.