Полдень: Дело о демонстрации 25 августа 1968 года на Красной площади
Шрифт:
Дремлюга: Как упирался?
Судья снимает вопрос.
Дремлюга: А вы ко мне применяли физическую силу?
Иванов: Да, применял.
Дремлюга: Каким образом?
Иванов: Рукой в спинку, когда сажал в машину.
Дремлюга: С какой силой?
Иванов: Усиленно помог сесть. ( Смех в зале. )
Допрос
Федосеев: 25 августа я выходил на Красную площадь по улице Куйбышева. У углового дома я сверил часы – было ровно двенадцать. Вижу, мужчины бегут к Лобному месту. Смотрю, сидят двое мужчин и женщина с коляской. Сидящие говорили, обращаясь к окружающим: «Нам стыдно за наше правительство. Вы еще не поняли обстановки, когда поймете, вам тоже будет стыдно». Подъехала машина, их повели в машину. Я увидел третьего мужчину, лицо у него было в крови. Он кричал: «Долой правительство тиранов». Его посадили в машину. Осталась женщина с коляской. Из толпы ей говорят: «Что ты сидишь? Уходи отсюда, а то и тебя заберут». Она сказала: «Мы объявили сидячую забастовку, никуда я отсюда не уйду, меня могут увезти только силой». И действительно, подъехали машины, женщину с ребенком погрузили в машину и увезли, а в другой машине коляску.
Судья: Видели вы плакаты?
Федосеев: Когда я был еще далеко, на углу улицы Куйбышева, я видел, что из рук у них вырвали что-то белое. Подойдя, увидел в руках у одного человека свернутое полотно.
Прокурор: Вы москвич?
Федосеев: Иногородний, из города Дзержинска Горьковской области.
Прокурор: Ваша специальность?
Федосеев: Механик.
Прокурор: Образование?
Федосеев: Среднетехническое.
Прокурор: Узнаёте вы кого-нибудь из подсудимых?
Федосеев: Да ( указывает на Литвинова ).
Прокурор: Вам кого-нибудь предъявляли для опознания?
Федосеев: Да.
Прокурор: Опознали вы кого-нибудь?
Федосеев: Да. Узнал мужчину, изо рта которого текла кровь.
Прокурор: Сколько людей было вокруг?
Федосеев: Очень много, человек 50, может, больше.
Прокурор: Как относились собравшиеся к происходившему?
Федосеев: Мой сосед обращался к сидящим, говорил: «Мой отец погиб на чехословацкой земле, а вы тут митингуете».
Прокурор: Отвечали ли они что-нибудь?
Федосеев: Нет, не отвечали.
Прокурор: Что еще говорили?
Федосеев: Или вот:
Прокурор: Они отвечали?
Федосеев: Они опускали лица и ничего не отвечали.
Богораз: Вы сами изымали плакаты, помогали задерживать?
Федосеев: Нет.
Богораз: Было ли у вас желание задержать?
Федосеев: Нет, не было.
Богораз: Почему вы направились к Лобному месту?
Федосеев: Увидел, что туда идут.
Богораз: Проходили ли машины из Кремля?
Федосеев: Да, проходили.
Богораз: Был ли затор?
Федосеев: Нет, милиция освобождала проезд.
Адвокат Каминская: Где вы были, когда сверяли часы?
Федосеев: В 12 часов на углу.
Каминская: Сколько времени вы шли до Лобного места?
Федосеев: Шел я одну минуту, пока подошел, лозунгов уже не было.
Каминская: Сколько времени после этого они сидели?
Федосеев: Меньше пяти минут.
Адвокат Калистратова: Можете вы назвать конкретнее какие-либо действия подсудимых?
Федосеев: Они только сидели, говорили, что им стыдно за наше правительство. Больше никаких их действий я не видел.
Адвокат Поздеев: Кого вы имеете в виду, говоря «они»?
Федосеев: Трех мужчин и женщину.
Поздеев: Бабицкого узнаёте?
Федосеев: Нет.
Адвокат Монахов: Подходили ли к сидящим гражданам работники милиции в форме?
Федосеев: Милиция освобождала проезд с территории Кремля. Других милиционеров в форме не было.
Литвинов: Вы меня опознали. Что вы можете конкретно сказать о моих действиях?
Федосеев: Вы сидели и тоже говорили, что вам «стыдно за наше правительство».
Делоне: Могли бы вы охарактеризовать возгласы из толпы как чрезмерно возмущенные, оскорбительные или почти нецензурные?
Федосеев: Нет, ничего такого не замечал.
Делоне: Вы приводили некоторые слова, которые председательствующий прервал. Были ли другие оскорбительные возгласы со стороны толпы?
Федосеев: Кроме этих слов, ничего оскорбительного не было.
Дремлюга: К какому министерству относится организация, в которой вы работаете?