Полдня до расплаты
Шрифт:
Еще раз проверив все участки, примыкающие к холлу, члены отряда не спеша рассосались вдоль всего периметра, пытаясь правильно сориентироваться. Мензари послал робота-ходунца в самый широкий проход, туда же влетела тарель под управлением Николая. С той стороны оказались жилые помещения вспомогательного состава секретного города. С первого же взгляда стало ясно, что всех гаибсов из далекого прошлого постигла одна и та же незавидная участь: от них остались только обтянутые пергаментной кожей мумии.
В зоне отдыха в общей сложности насчитали двадцать восемь скукожившихся тел, а потом
А вот внушительный зал, весь располосованный магнитными направляющими и заполненный массой поблескивающих контейнеров, сразу привлек всеобщее внимание. Контейнеры по цвету делились на два типа: ярко-красные и тускло-зеленые. На первых крупными буквами было выведено «Кабрицоги», на вторых «Ладрицеллы».
– Проклятье! – озвучил капитан Мензари свое расстройство от такой странной находки. – Сердцем чувствовал, что найдем какую-нибудь химическую гадость, созданную для убийства всего живого! Вот не повезло так не повезло!
– Вы знаете, что это такое? – удивился Станислав Городо.
– А ты разве не знаешь? – разозлился гаибс.
– Понятия не имею.
– И вы не знаете? – обратился капитан к остальным.
– Не имеем ни малейшего предположения! – чистосердечно выразил всеобщее мнение Николай.
Некоторое время Мензари подозрительно всматривался в недоуменные лица пленников, затем раздраженно сплюнул на пол и неожиданно признался:
– Вот и я впервые эти слова встречаю.
– Так, может, вы рано расстраиваетесь? – пожала плечами Гилана. – Может, эти… ладрицеллы для чего-то и сгодятся?
– Наивная! Ты что думаешь, в таких контейнерах прячут драгоценные камни? Или редкоземельные элементы? Нет! В таких «пробирочках» наверняка хранят что-нибудь мерзкое и ядовитое, а может, возбудителей каких-нибудь жутких, неизлечимых болезней. Вот уж сволочи! Мало того что такую гадость сотворили, так еще и всех свидетелей уничтожили. Ублюдки!
Погрустневшие и поникшие пленники наблюдали за мечущимся по ангару гаибсом и разочарованно вздыхали:
– Не повезло…
– Теперь придется закупорить все выходы!
– Действительно. Вдруг какой дурак выпустит эти бяки на свободу?
– Да, прецеденты бывали. Помните, как вымирали целые звездные системы?
– Может, лучше уничтожить эту мерзость?
– Обязательно!
– Но как?
– Сжечь!
– А вдруг для них огонь – катализатор! Ведь и такое бывает…
– Утопить? Уничтожить радиацией? Сбросить на звезду, там уж точно сгорит!
– Но мы ведь даже не знаем, что здесь такое.
– Послушайте, – оживилась Гилана. – А ведь наша Бетти химик по образованию. Вдруг она хоть что-то про эти… кабрицоги слышала?
– Вряд ли, – засомневался Станислав. – Здесь медик нужен, да еще специализирующийся на вирусах, бактериях и прочей гадости.
– Тем не менее вдруг она что и подскажет, – принял решение капитан Мензари, услышав последнюю идею. – А если не сможет, постараемся дать запрос в главный информаторий, или, что еще лучше, попробую выведать через своих друзей. Завтра доставят
Действительно, операция проникновения и так изрядно затянулась, да к тому же не принесла ожидаемых результатов. Пришлось устроить спешный, но тщательный и тотальный обыск, в результате которого было найдено несколько записных книжек, пара тетрадей, около сотни кристаллов памяти и ничего не значащие на первый взгляд таблички с длинными химическими формулами, которые отодрали с герметичных реторт большого калибра в главной лаборатории.
Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, и «плиточники» даже успели к общему ужину. Глядя на их измученные и запыленные лица, почти все «коллеги по киноискусству» так или иначе выразили свое отношение к непосильному рабскому труду. Товарищи из бригады посочувствовали с некоторым удивлением: не ожидали они от Мензари такого явного шкуродерства. Нейтральные вполголоса порадовались, что это не их призвали на пыльные круглосуточные работы. А Гайс под хохот своих приспешников выкрикнул на всю столовую:
– Нет! Звездами кино им явно не стать! Каторжане!
На что Матеус так же громко ответил:
– Лучше числиться каторжанином, чем убийцей и пожирателем младенцев, – напомнив остальным пленникам, с кем они столуются в одном помещении.
Улыбки тут же сменились масками брезгливости и ненависти, ведь даже оголтелым уголовникам свойственны вполне нормальные отцовские и материнские чувства. А морда бывшего графа покрылась красными пятнами от бешенства. «Не любит, сволочь, когда его тычут мордой в собственное дерьмо», – подумал Николай и в который раз пожалел, что не свернул Гайсу шею еще в тюремном отсеке.
В итоге ужин прошел в нервной и взвинченной обстановке. Никак не получалось толком обсудить с товарищами находки в секретном городе, особенно с Бетти, которая могла знать те слова, что были написаны на странных контейнерах.
Лишь когда все вернулись в камеру и улеглись спать, Николай издалека начал разговор.
– Как много есть слов, о которых никто не имеет малейшего понятия… – сказал он в пространство. – Кабрицоги, например, или ладрицеллы… Вот бы узнать, что они означают.
Выстрел попал в цель – Бетти заинтересованно вскинула голову и переспросила:
– Ты действительно слышал о кабрицогах и ладрицеллах?
– Прочитал на какой-то папке, попавшейся мне в руки, – будто бы с некоторым сомнением припомнил бывший лейтенант. – Но так и не нашел времени открыть и просмотреть, что там в ней.
– Редкостная гадость. И смертельно опасная!
– А мне эти слова показались смешными, – рассмеялась Гилана, но смех получился слишком напряженным. – Похожи на названия лекарств для психов.
Бетти снисходительно хмыкнула и пустилась в объяснения: