Поле боя
Шрифт:
Как только Юбнон перестал дергаться, Асура выстрелила. Голова омнаиса лопнула, обрызгав содержимым четырех телохранителей. Сознание стрелка на краткий миг зафиксировало эту картину. Илламики не успели ничего понять, несмотря на их хваленые реакции.
Асура выстрелила еще четыре раза, аккуратно укладывая ненужных свидетелей одного за другим; это было как в тире. Заказчики ни словом не обмолвились о побочных жертвах, оставив их на усмотрение наемницы. Лам Лаа в таких вопросах была категорична и, не мешкая, прикончила бы телохранителей. Асура так и сделала.
Они узнали бы, откуда пришла пуля, начали бы поиски,
Бросив взгляд на стройплощадку, – омнаис, лежащий на животе, и телохранители, каждый из которых получил иглу точно промеж глаз, – Асура перескочила через невысокий гребень над расщелиной и побежала на юг. Если в рубке управления яхты есть пилот, он вряд ли ее заметил.
Спустившись с холма, она преодолела шагов сто и остановилась перед группой невысоких скал, в тени которых стоял ее замаскированный двухместный скоггер. Одновременно с отключением светомаскировки, делавшей корабль невидимым, откинулся фонарь кокпита.
Охотница проделывала все операции не задумываясь. Ей нужна как можно большая фора, чтобы успеть покинуть Фаастен и уйти в гиперспейс.
Автопилот поднял корабль. Асура включила стелс-режим, позволяющий стать невидимкой для радаров и любопытных глаз. Фаастен, конечно, глушь, но осторожность никогда не бывает лишней.
Лишь после того, как скоггер вышел за пределы атмосферы и отдалился от планеты на миллион километров, Асура смогла поздравить себя с удачно выполненным заданием. Можно было расслабиться.
Скоггер ушел в подпространственный скачок без помощи человека. Охотница затенила стекло кокпита до состояния полной непрозрачности и откинула спинку сиденья. Как шезлонг на пляже. Асура намеревалась на этот раз выспаться по-настоящему.
У нее есть еще три часа.
Глава 2
Пространство Неприсоединения. Пилитран. Скану Оджимур [25] .
Северный сектор, паб «Заря визиары».
Три недели до начала Изианской кампании
Фаррел Джнахин гадал, откуда владельцы подобных заведений черпают свои гениальные идеи, придумывая названия. Не иначе из бутылок с пойлом, которое продают любителям невзыскательного отдыха.
Визиарой называли на Пилитране животное, напоминающее свинью. Подобно свинье, визиара любила грязь и питалась всем, чем угодно, вот только любой хрюшке давала сто очков вперед по части вони; но мясом притом славилась отменным. Его считали деликатесом во многих системах и экспортировали за пределы планеты под чутким надзором местных сельскохозяйственных кланов, больше напоминающих отлично вооруженные мафиозные группировки.
25
Один из трех крупных городов Пилитрана, выросший из маленького шахтерского поселка двести пятьдесят
Так или иначе, а при чем тут «заря», Джнахин не мог понять до сих пор, и у кого ни спрашивал шутки ради, никто не знал. Даже владелец паба Шунна Тик-Дилл, желчного вида брайши.
Остановившись перед входом, наемник ощутил идущий изнутри паба запах. Запах множества существ, потребляющих алкоголь и закусывающих всякой дрянью.
Очень знакомо. В сущности, здесь никогда ничего не менялось: ни качество питья и еды, ни цена – рекордно низкая во всем Северном секторе. Одна из причин популярности «Зари».
Второй причиной была близость к захламленному космопорту Скану Оджимура.
Со стороны он очень напоминал большую помойку, которая, несмотря на ужасающий внешний вид, отлично справлялась с грузопотоком. Это обстоятельство ставило в тупик многих местных экономистов, но никто из них, жителей богатого центра города, не стремился проверить на практике, как и что здесь работает. Северный сектор не славился респектабельностью.
Прямо с одной из посадочных площадок любой звездный странник мог сделать всего пятьдесят шагов и очутиться здесь. В «Заре визиары» ему предложат промочить горло и будут внимательно следить, чтобы он вел себя прилично. Прилично означало не драться, не провоцировать на драку, не воровать и не блевать на пол. Отряд вышибал, работающих на Шунна Тик-Дилла, строго следил за соблюдением этих правил и не разменивался по мелочам, если требовалось кого-то приструнить. Джнахин слышал о бузотерах, заплативших за свое легкомыслие самую высокую цену.
Все остальное в «Заре визиары» не порицалось, и это не могло не нравиться разным темным личностям, болтающимся в районе космопорта. В пабе заключались сделки, сколачивались банды, делилась добыча; Шунна Тик-Дилл лишь требовал свой процент – за предоставление переговорной площадки. Чисто символический. Говорят, брайши заносчивы и жадны, но владелец «Зари» своим примером опровергал этот стереотип. А все дело в том, считал Джнахин, что фисташковый не хватал звезд с неба и не зарывался. Оттого его нивы были тучными, а карманы полными.
Нередкими гостями в пабе были и хибранийские наемники, залетавшие на Пилитран в поисках работы. Бросовой халтуры, во всяком случае, тут всегда было навалом. Фаррел и сам, бывало, появлялся здесь в надежде срубить пару лишних кредитов. Часто это оказывалась работа из того разряда, о которой не говорят даже самые отъявленные головорезы; слишком грязная. Но такова участь солдата удачи – часто выбора просто нет. Либо принцип, либо урчащие животы твоих детей.
К счастью, как считал сам Джнахин, детьми он так и не обзавелся.
Сегодня в пабе и поблизости от него было оживленно. Ближе к вечеру народ подтягивался смочить горло, посудачить о том о сем, перетереть последние новости. Галактика велика, всегда есть, о чем поговорить свободным пилотам, охотникам и просто бродягам, бесцельно валандающимся по звездным трассам. В таких местах Фаррел всегда чувствовал дыхание космоса. Эта вонючая дыра была окном в громадную вселенную, настоящим перекрестком миров, где разнопланетная жизнь бурлила в полную силу. А еще Джнахин чувствовал ностальгию. Нет, не здесь, но в другом, очень похожем месте, он получил свою первую работу в качестве охотника-одиночки.